Светлана вжимает голову в плечи и покаянно кивает:

— Да, конечно. Ты права, Оливка. Права… именно поэтому едва вы разошлись, он привел в дом Карину. А теперь и вовсе… — машет рукой.

— Вовсе что? — хмурюсь.

Светлана, будто понимая, что сболтнула лишнего, начинает нервничать.

— Ты прости, я совсем забыла. Мне надо уточнить кое-что… кое у кого.

Откровенно сбегает, оставляя меня в недоумении.

Я так и остаюсь стоять в одиночестве, периодически ловя на себе заинтересованные взгляды местных сплетниц.

От меня уже не ждут ничего. Давно стало понятно, что я не буду устраивать скандалов. Да, так и буду стоять в стороне и делать вид, что ничего необычного не происходит.

Ну подумаешь, пять лет были женаты? Но расстались-то друзьями!

И только единицы знают, что происходило у меня внутри.

— Дорогие гости, минуточку внимания! — Демид выходит на середину гостиной, и вокруг него собирается народ.

Я так и остаюсь стоять в стороне — в метре от двери, которая ведет на задний дворик.

Остановилась ли я тут специально, на случай потребности в экстренном побеге? Определенно да.

Карина светится от счастья, Демид притягивает ее к себе за талию, оставляет нежный поцелуй на щеке.

Они такие милые и открытые в своей любви, что невольно я начинаю чувствовать себя эмоциональным импотентом, потому что искренне не понимаю, смогу ли когда-нибудь снова полюбить, хотя бы на четверть так сильно, как любят друг друга эти двое.

— Что там за новость, Дем? Не томи! — кричит кто-то из его друзей.

Демид широко улыбается другу и обводит гостей взглядом.

Когда его глаза останавливаются на мне, он замирает. Улыбка становится неестественной, словно приклеенной.

Я чувствую, как погода в помещении меняется и мне становится холодно. По коже бежит неприятный озноб.

Что бы сейчас ни сказал мой бывший муж, он знает, что причинит мне боль, — вижу это по его глазам, в которых плещется вина.

— Вы самые близкие, поэтому мы хотели сообщить вам лично, — Демид поворачивается к Карине, ласково улыбается той и кладет руку на ее живот.

О нет.

Нет-нет…

Пожалуйста.

— Карина и я — мы ждем ребенка.

На секунду закрываю глаза, понимая, что, если и оставалась во мне хоть кроха надежды, она умерла прямо сейчас.

17. Глава 17

Оливия

Новость вызывает бурю эмоций у гостей.

Одни счастливо хлопают в ладоши, другие бросаются поздравлять будущих родителей, кто-то украдкой смахивает слезу, ну а остальные просто тактично хлопают в ладоши — по большому счету им плевать на эту новость, они были приглашены на празднование из уважения, поэтому из-за него и выказывают мнимую радость.

Я не вхожу ни в одну из перечисленных групп.

Новость становится для меня не шоком, нет. Ударом.

Ударом по чему-то очень личному: по боли, по неуверенности, по слабости, которая не связана с Демидом.

Не то чтобы я испытывала комплексы на тему материнства до этого момента, но фоновое чувство некой неполноценности присутствовало всегда.

Не смогла, не вышло.

Чья вина?

Уж точно не мужика. Мужик-то у нас никогда не виноват.

И если раньше я хоть как-то могла думать, что причина в Демиде, то сейчас не прокатит.

Сколько они вместе? Полгода? А уже ребенок.

А я… пять лет…

Чувствую, как из меня потоком вытекает жизнь, радость, улетают крохи счастья, которые я копила.

Если и можно придумать способ добить меня, то этот идеальный. Лучше просто не придумаешь.

Мало того, что у моего бывшего мужа совсем скоро свадьба с его первой любовью, что они переехали в новый дом, так еще и беременность.

Я искренне ищу в себе хоть кроху «хорошего человека», ведь я должна порадоваться за Демида.