— Это недоказуемо, — отвечает невозмутимо.

Поворачиваюсь к Гору, он ко мне.

Стоим друг напротив друга. Я с легкой улыбкой смотрю ему в глаза и говорю:

— Спасибо. Еще никто и никогда не делал для меня подобного.

— Обращайся, — подмигивает коварно.

— Гордей! — рявкает Демид..

Вид у него довольно свирепый.

Гор переводит взгляд на меня.

— Мне пора, детка, — и сматывается.

Смотрю на удаляющуюся спину Гора и не могу не улыбаться.

Как можно его понять?

16. Глава 16

Оливия

Светлана заметно прибухнула.

Ощутимо.

Вообще она любительница куража, но, видимо, в этот раз ее состояние вызвано вовсе не весельем, а скорее отчаянием. И мне кажется, она нашла во мне подругу по несчастью: отыскала меня в углу, где я пыталась притвориться кактусом, и со слезами на глазах принялась обнимать.

— У меня никогда… никогда не будет такой невестки, как ты!

Я поглаживаю ее по спине и грустно улыбаюсь:

— Перестань, Света. Все у тебя будет.

— Ну не с ней же! — бывшая свекровь косится на Карину, которая уже сменила наряд.

И снова я зависаю взглядом на ней и Демиде, разглядывая их пару. Красиво ведь смотрятся, как бы сильно мне не хотелось это признавать.

— Может, у вас еще все наладится. Притретесь с ней друг к другу, — отвечаю дипломатично.

— А к тебе вот притираться не надо было, — Светлана улыбается и проводит рукой по моим волосам: — Ты изначально была нашей. Наша девочка! Как же я хотела, чтобы ты вышла замуж за одного из моих сыновей. В моих мечтах было породниться с твоими родителями.

Сглатываю и повторяю, как заторможенная:

— За одного из сыновей…

— Конечно, Демид тебе больше подходил, — Светлана мечтательно улыбается. — Он, весь такой мужественный и собранный, и ты — нежная, милая. Знаешь, мне всегда казалось, что вы очень удачно дополняете друг друга! А вот мой младший… знаешь я даже не надеялась на то, что вы найдете общий язык.

— Почему? — спрашиваю Светлану.

Мы с Гордеем и правда так и не нашли общий язык. Мы будто полярно разные, думаем о разном, видим мир иначе. Ну какая из нас пара, ведь так?

— Гордейка мой шалопай, — Светлана ласково улыбается и ищет сына взглядом.

Тот стоит в компании друзей Демида, они обсуждают что-то с серьезными лицами.

— Сейчас он вроде как не похож на шалопая, — хочется встать на сторону Гора и защитить его.

О его выходке с лимонадом я молчу.

— Ох, Гордей был и остается им, — Светлана отмахивается, а мне становится немного грустно за ее младшего сына.

Ощущение такое, что на нем поставили крест. Но почему? Со слов моего отца, Гордей хорошо учился за границей, даже диссертацию защитил. И сейчас работает в семейном бизнесе.

Но все равно что-то не так, да? Недостаточно хорош для идеального сына, зато идеален для бездельника?

— Я очень долго переживала ваш разрыв, — по щеке Светы течет слеза. — Так надеялась, может, сойдетесь снова. Внуков нам нарожаете, мне бы так этого хотелось!

Сама того не ведая, Светлана задевает болевые точки внутри меня. Почти пять лет мы с Демидом пытались завести ребенка, но беременность так и не наступила.

Я винила себя. Корила. Мысленно ненавидела за свое бесплодие.

Хоть и увещевали меня врачи, что это объясняется психосоматикой, где-то в глубине души я понимала, что детей нам с Демидом не видать.

Светлана не видит, что своими словами задевает внутри меня что-то очень личное, женское, такое что порой приносит боли гораздо больше, чем предательство мужчины и продолжает дальше размышлять:

— Может, ребеночек сохранил бы ваш брак?

— Ребенок не помог бы в этом, — отрезаю резко и неожиданно даже для самой себя. — Демид не полюбил бы меня просто оттого, что я родила ему сына или дочь.