— Компресс на глаза уже сделал доктор, что заходил к нам с утра, а вот укол с цино…кобамином…

— Цианокобаламином, — быстро поправила её я, продолжая изучать инструкцию.

— Да, точно, нужно будет сделать сейчас, — она максимально тихо опустила чашку на блюдце. — Все необходимое вот на том комоде. Мне нужно будет отлучиться на несколько часов. Надеюсь, за это время вы не покинете нас.

— Удачного шопинга, маман, — Макс успел махнуть рукой до того, как дверь за Светланой Дмитриевной закрылась, и мы остались одни.

5. Глава 4

— Снимай штаны, — резко заявила я, решив покончить с этим быстро.

К сожалению, общение со своим подопечным нельзя было прекратить так же молниеносно, как сорвать надоедливый пластырь.

— Так быстро? — он расставил ноги шире. — Детка, ты не в моём вкусе.

— Ты же даже не знаешь, как я выгляжу, — сказала спокойно, сама себя удивляя, что пока достойно принимала его попытки задеть меня.

Я прошла к комоду, где лежало всё, что могло понадобиться для инъекций. Барский медленно поворачивал голову в сторону по мере того, как я отдалялась от него, продолжая смотреть в никуда ледяными синими глазами. К этому придется привыкать. Я вернула свое внимание к лекарствам: три витамина группы Б в разных шприцах без лидокаина - достаточно неприятный препарат. Надеюсь, Барскому будет как можно больнее.

— По твоему голосу слышно, что в тебе всё до ужаса пресное, обычное. Нет изюминки. Другими словами - серая мышь.

" — Вы только посмотрите на еë зубы! Как у настоящей крысы!

— Да нет, зубы не так страшны на фоне еë внешности. Она серая, словно МЫШЬ! "

Его слова активизировали флешбеки школьных времён, когда Барский и его прихвостни не давали мне прохода.

Мышь - их прозвище, придуманное мне ещё в шестом классе. С тех пор много лет прошло. И кривые зубы исправились брекетами, и внешность моя не такая заурядная. Всё-таки правильно подобранная одежда и косметика творят чудеса. Но простое и безобидное, на первый взгляд, слово "мышь" стало моим триггером, и, услышав его сейчас, я чуть не выронила вскрытую ампулу с препаратом.

— Тогда вечером придется напиться из-за твоего отказа, — сглотнув, ответила я, пытаясь вложить в голос как можно больше уверенности с долей юмора.

— А мы уже на «ты»? — спросил Максим, изогнув бровь.

Новый промах. Ведь для него я незнакомый человек. Правда, отсутствие должного воспитания с самого начала позволяло ему так фамильярно со мной общаться. Но я же... Знаю его уже полжизни.

— Мы примерно одного возраста, — сказала я, быстро придумав отмазку.

— Но ты на меня работаешь.

— Нанимала меня твоя мать, и именно на неë я работаю, — ответила, заканчивая свои последние приготовления, раскладывая на столике рядом с диваном шприцы и антисептик. — И всё же штаны придётся снять.

Барский фыркнул, недовольный вторым раундом нашего знакомства, но все же лёг на живот и приспустил штаны. Никогда не думала, что буду так близко видеть упругую попу бывшего одноклассника.

— И всё-таки ты пялишься, — прозвучало довольно с другого конца дивана. — На мой зад, — добавил Барский, когда я ничего не смогла вставить в эту неловкую паузу, замерев со смоченной в спирте ватой и шприцем в руке, действительно разглядывая причинное место.

— Я просто пытаюсь понять, куда колоть. На тебе же практически живого места нет.

Его зад действительно прилично пострадал от неумелых рук, что до этого делали ему уколы, покрывая его многочисленными синяками.

— Не делай вид, что тебе меня жалко. Коли уже.

Господи, пусть этот укол окажется самым болючим в его жизни. Была бы моя воля, я бы воткнула этот шприц ему в язык. Несмотря на мой энтузиазм, Максим даже не дёрнулся, когда я воткнула игру в правый верхний квадрант бедра и ввела лекарство. Всё-таки лёгкая у меня рука.