Меня тут же накрыл противный запах перегара, и нос учуял запах сигарет, хотя раньше не замечала, чтобы мой подопечный курил. Открыв окна и впустив в эту комнату солнечный свет и свежий воздух, я принялась нещадно тормошить Макса, что крепко спал и не подавал признаков жизни.

Встав у его ног, одним рывком я стянула с тела одеяло и не удержала удивленного «Ах», увидев его голым. Совсем голым.

Идея пойти будить Барского таким образом уже не казалась мне гениальной и действенной. И в этот момент я надеялась на то, что Макс не станет переворачиваться на спину. Он лежал на животе в форме звезды, раскинув конечности в разные стороны, словно его целью было занять как можно больше пространства на этой кровати.

Прошло несколько секунд, а Макс все продолжал мирно спать, даже после моих криков и скинутого одеяла. И я поймала себя на том, что продолжаю смотреть… А точнее, как бы сказал сам Барский, пялиться на его задницу. На упругую задницу. А также на смугловатую кожу и рельефные мышцы спины. Он не был качком, но жилистое тело говорило о том, что раньше он как минимум ходил в тренажёрный зал или занимался каким-то спортом.

Не знаю, сколько бы я еще позволила себе на это смотреть, но тут нога Макса начала сгибаться в коленке и подниматься вверх, открывая вид на его фаберже.

— МА-АКС! — закричала истошно я, кидая подушку прямо туда, на что смотреть мне абсолютно не хотелось.

От моего дикого возгласа Барский дернулся и поморщился. Вторая подушка полетела ему в голову.

— Почему ты голый?! — продолжала кричать я и только тогда заметила черные боксеры, лежащие у его головы. — Макс! Вставай!

— Уйдите, женщина, — пробурчал Барский куда-то в кровать.

— Никуда я не уйду! — настаивала я, переполненная злостью. — Если так продолжится и дальше, меня уволят!

— Скатертью дорога, — почти невнятно произнёс он, закрывая голову подушкой.

— Да вставай же ты! Тебя нужно привести в нормальный вид.

На свой страх и риск я принялась трясти его за плечи.

— Свали, — произнесло еще не протрезвевшее тело сквозь зубы.

Было разумным оставить еще не до конца протрезвевшего Барского отсыпаться в своей постели, но если я снова не приступлю к своим обязанностям сиделки, прохлаждаясь где-то полдня, к вечеру уже буду собирать свои вещички назад.

— Я пыталась по-хорошему, — предупреждающим тоном произнесла я.

А в следующую секунду вылила на помятое лицо Макса стакан ледяной воды. Он сразу же подпрыгнул на месте, ворочаясь и ругаясь матом.

— Блять, — бухтел он, вытирая лицо наволочкой. — Да что ты от меня хочешь? — прорычал Макс, приподняв голову.

— Для начала, чтобы ты оделся.

Я подошла к изголовью кровати, поддела пальчиками трусы и швырнули их ему прямо в лицо.

— Почему ты спишь голый?

— Жарко, — сонно ответил он.

Я развернулась на сто восемьдесят градусов, когда Барский принялся неуклюже вставать с кровати, точнее, сползать, все еще голый. Послышалось шуршание, ругательство, когда он ударился мизинцем о ножку кровати.

— Подведи меня к шкафу, — еще хриплым ото сна голосом потребовал он.

— Ты надел трусы? — я старалась сделать свой тон как можно более равнодушным, а у самой от смущения горели щеки.

— Ага.

Задержав дыхание, я повернулась и вздохнула с облегчением, не увидев того, к чему была совсем не готова. Я не девственница и не монашка. Мужских достоинств со всеми их причиндалами видела достаточно. Только вот на член бывшего одноклассника смотреть не собиралась. Взяв Макса под локоть, подвела к шкафу, и раскрыла его дверцы, ожидая дальнейших указаний.

Но тут я почувствовала его скользящие пальцы на своей спине и успела лишь открыть рот, как мужская ладонь с силой толкнула меня вперед. Влетаю в шкаф, чуть не ударяясь об его заднюю стенку. И не успеваю даже развернуться, как дверцы закрылись, и я слышу щелчок замка.