– Пойдемте, – сглотнув, проговорила горничная. – Скорее. Пойдемте, пойдемте.

Девушка чуть ли не бегом двинулась в сторону псарни. Спрятавшись за густо растущими деревьями, она сжала ткань платья на груди и перевела дыхание. Видимо, не у меня одной он вызывал неоднозначные эмоции.

– Неважно себя чувствуешь?

– Нет, все хорошо, – заверила горничная.

Правда, ее бегающий взгляд говорил об обратном.

– Думаешь, я не вижу? Лэиан сделал тебе что-то плохое?

– Слава Авиаре, мы с ним даже не сталкивались. Жуткий человек.

Я кивнула, не надеясь получить объяснения. Здесь, видимо, принято ни о чем не рассказывать. А от людей, скрывающих все подряд, я намерена бежать… Далеко, без оглядки, обрывая связывающие нас нити, чтобы не наткнуться на боль, отчаяние и разочарование, разрывающие душу на мириады осколков. Я тряхнула головой, отгоняя воспоминания о Леше.

Прошлое в прошлом, теперь нужно думать о будущем.

Всего-то осталось добраться до края сада или до другой отдаленной от дома точки и отдать спрятанное в кармане письмо горничной. Кэами, безусловно, воспротивится. Вот только я обязательно придумаю, как уговорить ее не поднимать панику и выждать хотя бы полчаса после нашего исчезновения.

– О нем ходит очень много слухов, – заговорщически подалась ко мне девушка. – Один хуже другого.

Я постаралась скрыть свое удивление. Неужели сейчас приоткроется хотя бы одна завеса тайны?

– Этот человек выращивает магические деревья! – скороговоркой выпалила она.

Соня вздрогнула, отвлеклась от разглядывания собак, бегающих за плотной оградой. Пуговка сжала мою руку и сделала шажок ко мне.

– Не волнуйся, все нормально. Вон, смотри, какая большая, – указала я на овчарку с густой серой шерстью и обратилась к горничной: – Магические деревья?

– Да. Представляете… их насчитывается у него аж четыре вида!

Дочь прижалась к моей руке, испуганно глядя на взволнованную служанку.

– Кэами, пожалуйста, говори немного спокойнее. Соня боится.

– Извините. Прошу, извините. Я не нарочно.

Служанка перевела взгляд на мою дочь, снова на меня. Ее лицо озарилось догадкой, из-за которой глаза расширились и наполнились ужасом. Казалось, она вот-вот упадет на колени, начнет молить о пощаде. И только я собралась заверить, что все в порядке, как передумала. Откуда появился этот испуг?

– Даже не знаю, Кэами, – осуждающе покачала я головой, решив проверить догадку. – Соня вся трясется.

– Леди Дарья, умоляю, не говорите госпоже.

А она ведь ничего особенного не сделала. К тому же Соня толком не испугалась. Да, вздрогнула и прижалась к моей ноге, прячась от горничной, но тем не менее продолжила с любопытством разглядывать больших собак за оградой.

– Хорошо, – наигранно сдалась я. – Но взамен хочу услышать больше подробностей о Лэиане и его необычных растениях.

– Пойдемте в сад, – быстро согласилась Кэами и почти сразу же начала: – Никому не удается выращивать магические деревья. Для них нужны особые условия, специальное… – служанка поморщилась, – удобрение и постоянный уход.

Девушка замедлилась возле первой ивы, опустила голову. Она облизала пересохшие губы и вдруг выдала:

– Кровь. Для них нужна кровь.

– Человеческая?

Горничная неопределенно кивнула. Ее пальцы без конца теребили подол платья. Взгляд бегал по тропинке перед нами, выдавая усиливающееся волнение девушки.

– Охотник живет возле Тарвуда. Да простит меня Авиара, он до сих пор ни с кем не обмолвился ни словом. Ездит туда-сюда и за всеми наблюдает. Ох, лучше не попадаться ему на пути. Чтобы не сделал… – она сглотнула, – удобрением. Я ведь, – тихий всхлип, – на днях заметила окровавленного человека в его телеге, из города вез. Не иначе для деревьев своих проклятущих.