– По аналогии с наземными искателями мой клан занимается приёмом и выполнением заказов. А одно из неписаных правил Лилата гласит – если вы стали чьим-то заказом, то забудьте о своих правах, статусе и регалиях, у вас их больше нет.

– Я из Эмирады, – призналась я.

– Да-а? – дварф даже обернулся ко мне. – Тогда понятно, почему нет подробной информации. Но, к сожалению, незнание правил не гарантирует неприкосновенности или снисхождения, – Дипэк отвернулся обратно к клетке, критично обозрел Рианн. – Хоть с волчицей не ошиблись… как вообще можно было допустить такую оплошность?

Я рванулась, однако в деле освобождения от оков преуспела не больше Рианн.

– Когда Эван узнает, как вы обращаетесь с его сестрой…

– …то, надеюсь, поймёт, почему ему не следовало переходить дорогу нанимателю, – меланхолично отозвался дварф. Карандаш снова явился под приглушённый свет ламп под потолком и Дипэк, пролистав блокнот до чистой страницы, что-то записал.

– И кто ваш наниматель? – ну а вдруг повезёт и скажет имя того гада, по чьей милости мы сюда угодили? – И где Арсенио… то есть инкуб, который был с нами?

– Во-первых, деточка, не наш, а ваш. Во-вторых, не знаю, мы лишних вопросов не задаём и имён клиентов не спрашиваем, но простые человечки к нам не обращаются. В-третьих, неучтённый инкуб сидит в камере.

– В какой камере? – я попыталась осмотреть всё помещение, насколько это возможно в моём лежачем положении, но ничего похожего на вторую клетку или дверь с зарешечённым окошком вроде не заметила.

– Обычной, три на четыре, – Дипэк вернулся ко мне, оглядел заново. – Да ты не за него волнуйся, а за себя. Если иных распоряжений от клиента не поступит, то инкуба вашего продадут на рудники или с караваном дальше за горы уйдёт, а ты в клане останешься.

Непроизнесённую вслух мысль я прекрасно додумала сама. Похоже, не миновать мне безрадостной участи секс-рабыни, только на сей раз не у вполне себе симпатичных внешне инкубов, а у подгорного народа. И хорошо, если отдадут одному в пользование единоличное.

Что же так не везёт-то, а? Всё норовят к оргиям в добровольно-принудительном порядке склонить! И не потому, что я такая красотка неписаная или фигура у меня ох, ах и ух, а потому, что дефицит повальный то девиц в частности, то женщин в целом.

– А может, не надо? – пролепетала я. – Давайте вы нас отпустите, а своим скажете, что мы сбежали?

– Сочувствую, – почти искренне заверил дварф и направился к одному из столов. Выдвинул стул, сел спиной ко мне и уткнулся в свой дурацкий блокнот.

Я вновь посмотрела на Рианн, девушка ответила мрачным взглядом. Догадываюсь теперь, о чём она хотела рассказать по дороге домой и о чём умолчал Арсенио.

Оборотни не дварфы, людей не чурались и в полисах жили с момента их основания наравне с другими расами. Учились, работали, женились, детей растили, в общем, всё как у всех. В моей школе и в университете были оборотни, среди маминых клиентов хватало двуипостасных, у папы на работе тоже и, по-хорошему, удивляться тут нечему, только одно дело мирные горожане Эмирады и другое – обитатели Лилата. Поговаривали, будто оборотни, многие поколения живущие в Лилате, ближе к своей звериной половине, необузданные, несдержанные и агрессивные, подверженные, подобно диким, обитавшим в лесах предкам, влиянию полнолуния. И что пару себе выбирают, руководствуясь исключительно собственными желаниями, подчас не интересуясь мнением кандидата на сию роль почётную. Кусают, ставя свою метку, – по крайней мере, если верить романам.

А я к Эвану с поцелуями полезла.