Беременна. Я, которой в прошлой жизни поставили крест на материнстве, была беременна. Я прикрыла глаза, пытаясь осмыслить это. Невероятное, невозможное известие. Но потом я вспомнила… тошнота по вечерам, головокружение, усталость… Все сходилось. Это не от нагрузок. Это от новой жизни внутри меня.

И в этот момент меня накрыло. Не истерикой, не рыданиями. А тихим, оглушающим осознанием чуда. Я приложила дрожащую руку к своему животу. Там, внутри, был мой ребенок. Ребенок Дарека. Ребенок лорда-дракона, который вышвырнул меня из дома, назвав пустоцветом. Какая же злая, но прекрасная ирония судьбы!

Этот мир, эта ссылка — это не наказание. Это был подарок. Самый большой, самый невероятный подарок, о котором я не смела и мечтать. Второй шанс на жизнь, на детей, на счастье.

Я почувствовала, как глаза предательски защипало, и быстро смахнула пальцем непрошеную слезу, надеясь, что знахарка не заметила.
— Спасибо вам, — голос прозвучал тихо, но уже без прежней холодности.

Она лишь хмыкнула и похлопала меня по руке.
— Да за что тут благодарить. Вы себя теперь берегите, как самый драгоценный сосуд. Поняли меня? Вот, держите.

Она протянула мне небольшой мешочек с травами.
— Заваривайте по щепотке утром. Для укрепления. И чтоб дурных мыслей в голове не было. Дитя все чувствует.

Я кивнула, не в силах вымолвить ни слова. Увидела свою корзинку, стоящую у лавки. Моя курица!
— Спасибо. Я пойду.

Я встала на ноги, которые все еще немного дрожали. Потянулась за корзинкой, но не успела. Мрак, который все это время сидел тихо, как мышь, поднялся, подошел к корзинке, аккуратно взял ее в зубы и посмотрел на меня. Мол, неси себя, госпожа, а поклажу я понесу. Словно понял, что теперь меня нужно беречь вдвойне.

Я поблагодарила знахарку еще раз, оставив ей несколько монет, и мы с Мраком вышли из ее теплой, пахнущей травами избушки. Сделала всего пару шагов от калитки, все еще пытаясь уложить в голове невероятную, оглушительную новость. Беременна. Мир вокруг казался нереальным, слишком ярким и одновременно размытым. Я инстинктивно приложила ладонь к животу. Ничего. Плоский, как и был. Но теперь я знала. Там, внутри, зародилось чудо, которого я ждала всю свою прошлую, такую длинную и пустую жизнь.

В этот момент дорогу нам преградила высокая, широкоплечая фигура. Клин. Он стоял, прислонившись к стволу старого дуба, скрестив руки на мощной груди, и смотрел на меня своими хищными, ястребиными глазами.

— Ну что, леди, — бросил он, и его голос, низкий и хриплый, как скрежет камней, вырвал меня из оцепенения. — Залатали тебя местные ворожеи?

Слово «леди» он произнес с едва заметной растяжкой, а вопрос прозвучал на «ты». В этом обращении было все: и презрение к моему статусу, и грубость изгоя, который не считает нужным соблюдать приличия. Меня это задело, но я не показала вида. Сейчас не до гордости.
— Я в порядке, — ответила я ровно, встречая его взгляд. — А вот насос — нет. И окна тоже.

Он усмехнулся, оттолкнулся от дерева и сделал шаг ко мне.
— А ты не из пугливых, я смотрю. Другая бы уже в слезах бежала обратно в свой замок, молить лорда о прощении. А ты про насос думаешь.

Мрак у моих ног, почувствовав исходящую от дракона угрозу и его слишком близкое присутствие, глухо зарычал, приподняв черную губу.
— Тихо, Мрак, — сказала я, кладя руку ему на загривок, чтобы успокоить. Шерсть под моей ладонью стояла дыбом. Затем, не отводя взгляда от Клина, добавила с легкой усмешкой: — Не пугай мастера. Нам еще окна вставлять.

Клин замер. Его ухмылка исчезла. Он смерил взглядом рычащего волка, потом снова меня, и я увидела, как его брови едва заметно сошлись на переносице. Он оценивал ситуацию.