- Серьезно? - это становится новостью. Я как-то подзабыла о сомнительной репутации, которую Кленовый особняк приобрел благодаря мессеру Тайбергу. Даже не учла в рекламной кампании - совершенно недопустимый прокол, который мог бы обернуться катастрофой. 

Мог. Но не обернулся. 

- Конечно! А теперь все, кто трусил, убедятся, что здесь безопасно. И тоже придут. Интересно же на Черный дом посмотреть.

- А то, что в этом особняке уже почти месяц живу я и еще куча народу, включая господина инквизитора, твоих боязливых подруг не смущает?

- Нет… - она смущенно опускает глаза, и я начинаю подозревать неладное. 

- Кажется, моя репутация даже хуже, чем я думала. 

- Вовсе нет! - с жаром возражает Жанетт. - Просто… про вас говорят, что вы - сильная шаманка. Поэтому и победили дракона. И взяли призрака в рабство. 

- Я? В рабство?! - еле сдерживаю хохот, представив какую рожу скорчит покойный некромант, узнав, что он теперь мой раб. - А что я сделала с лордом Фицбруком и Пресветлой Катрин? 

Жанетт молчит, но по ее взгляду догадываюсь, что ничего хорошего. 

Новость о сплетнях только поднимает настроение. Репутация могучей шаманки гораздо лучше, чем репутация шлюхи. Отлично сочетается с историей про древние  степные рецепты. В голове немедленно возникают идеи для будущих рекламных кампаний. Напустить мистики вокруг своего дома я смогу легко. В крайнем случае попрошу мессера помочь. У призрака весьма специфическое чувство юмора, и ему определенно нравится пугать обывателей. 

С этими позитивными мыслями я отсчитываю Жанетт ее заработок. У девушки округляются глаза.

- Это… леди Эгмонт, это за месяц?

- Нет, это за день. Я же говорила - твой доход будет зависеть от продаж. 

Все. Она моя с потрохами. И можно не сомневаться, что проблем с кадрами у меня теперь не будет никогда. 

Мы тушим свет, закрываем магазин и прощаемся на пороге. Стройная фигурка Жанетт растворяется в вечерних сумерках.

Надо сказать ей, чтобы не ходила домой одна. Арс не настолько безопасен, чтобы девственницы с мешком золота бестрепетно разгуливали по нему по ночам.

Мрачная громада особняка за спиной навевает жуть. Светящиеся окна могли бы поправить впечатление, но Мири сегодня отпросилась на вечер, Табергу свет не нужен, Катрин в лаборатории, а Рой охотится за работорговцами. 

Прищелкиваю пальцами, вызывая огонек. Простенький фокус, доступный любому магу, но я освоила его совсем недавно. Не успела наиграться. 

Зажигать огни лень, и я крадусь по темному дому. подсвечивая себе магическим светлячком. Служанки сегодня нет, но что я - яичницу не пожарю?

Примерно на середине этого увлекательного занятия из стены выплывает призрак. 

- Жреш-ш-шь?! - замогильным голосом вопрошает неупокоенный дух. 

- Планирую. А тебе завидно, да? 

- Немного, - соглашается мессер и алчно косится на мою яишенку - румяную, с помидорчиками, беконом и сыром. - Поделишься? 

В недолгом сражении жабы и совести побеждает жаба. 

- Не-а! Самой мало. 

Все равно мессер еду не ест, а только портит.

- Избаловал я тебя! Совсем страх потеряла.

- Я почетная рабовладелица, мне можно. 

Байку про страшную-ужасную шаманку, которая взяла в рабство самого Тайберга, вызывает у призрака приступ буйного веселья. А я, устыдившись собственной жадности, по-быстрому сооружаю вторую порцию и даже серверую стол. 

- Леди не ужинают на кухне, - сварливо замечает некромант. 

- Я не настоящая леди, мне можно. 

Если зажечь яркий верхний светильник, Тайберг становится бледным силуэтом, даже мимику не всегда разберешь. Это в темноте мессер включает подсветку. А я люблю видеть лицо того, с кем общаюсь. Поэтому гашу лампу и выставляю на стол свечи.