Солнце падало сквозь арочные проемы, обнажая трещины в стенах и осыпающиеся кирпичи.

— Мы кое-кого встретили на пустоши.

Дрейк посмотрел на нее

— Люди Мордейна?

Последний раз его браконьеры попались три месяца назад. Тогда им преподали хороший урок, и Дрейк полагал, что до зимы они не решатся повторить вылазку.

— Не уверена, — Лаисса покачала головой, а потом добавила задумчиво. — Хотя, все может быть. Но она похожа на браконьерку, не больше, чем я на эльфийскую королеву.

Если нарядить Лаиссу в шелка (что само по себе нонсенс) она бы не уступила в красоте остроухой царице, подумал он мимолетом, но взволновало его другое.

— Она? — Дрейк остановился. — Вы встретили на пустошах женщину?

Уточнение было дурацким, но он не ожидал услышать это.

— Пряталась в кустах. И, кажется, ей крепко досталось.

— Она назвала свое имя?

— Нет. — Лаисса покачала головой. — Говорит, что не помнит. — Девушка коротко фыркнула. — Может, врет, а, может, и нет. Допроси, ее, когда очнется.

Ну, разумеется, они привезли ее в замок! Он бы и сам поступил также.

— Что вы с ней сделали, если она без сознания?

— Ничего. Сама отключилась, как только во двор въехали.

— И где она сейчас?

— В людской [1], — Лаисса вытянула руку, указывая, вперед. — Губерт передал ее Батшебе.

— Она совсем плоха?

— Думаю, жить будет, — Лаисса пожала плечами.

Дрейк задумался. Нахмурился, почесал подбородок, и, сорвавшись с места, резво зашагал вперед. Лаисса заторопилась следом.

— Она все равно еще спит, Дрей [2]. — Девушка нагнала его. — Это может подождать.

— Иди, завтракай. А я присоединюсь позже.

Лаисса не стала навязываться и направилась дальше по коридору. Несколько секунд Дрейк смотрел ей вслед. Одинокая женщина посреди вересковой пустоши… Вряд ли это кто-то из местных: деревенские, как правило, не ходили туда поодиночке, опасаясь хищников. В том числе и двуногих.

К тому же, размышлял он, будь она из местных, Губерт, Лаисса или Йен узнали бы ее.

Дрейк посмотрел на дверь. Ни к чему строить догадки. Он размял плечи, взялся за потемневшую от времени медную ручку и потянул на себя.

***

Сразу за дверью начиналась лестница, уводящая на цокольный этаж, где находились помещения для слуг: кухня, людская и жилые комнаты.

Дрейк спустился вниз, слыша эхо собственных шагов, и зашел в кухню. Здесь стояла тишина. Оно и неудивительно: в этот час все уже были занятый работой. Мутный свет падал сквозь прямоугольные окна, находящиеся на одном уровне с землей.

Дрейк прошел вдоль длинного деревянного стола, с усмешкой отметил, что половина посуды опять не убрана, а, значит, старая Батшеба устроит кому-то знатную выволочку.

В противоположном углу комнаты была арка – он нырнул в нее и очутился в пустой людской.

— Кого это там падшие на рогах принесли? — донеслось из глубины.

Дрейк усмехнулся, но промолчал.

— Отвечайте, паразиты, вы этакие.

По каменному полу застучали башмаки.

— Милорд! — вышедшая из своей комнаты Батшеба застыла на пороге. — Простите ради Пресветлой Матери. — Она покачала головой. — Я-то подумала, кто-то из наших лентяев от работы отлынивает.

Дрейк улыбнулся. Батшеба напоминала ему чайник в стеганом чехле – маленькая, румяная, круглая, всегда в пышных юбках и накрахмаленных чепцах. Он старался не делать различий между слугами, но признавал, что любил старую экономку больше других. Когда он был маленьким, Батшеба исподтишка подкармливала его пирогами с клубникой, не выключала лампу на ночь (вопреки указу Сорлайна-старшего) и время от времени «забывала» доложить хозяину о проделках юного лорда.