— Вот как, — протянула я. Хотела продолжить расспросы — в частности, выяснить, кто такие Истинные, — но тут к нам подошёл Дин. Улыбнулся:
— Секретничаете, девушки? Не помешаю? — и разговор перешёл на обыденные темы.


«У Вингейтса, что ли, спросить? — размышляла я за обедом, не забывая при этом отдавать дань великолепному жаркому. — Да, пожалуй, спрошу — сразу же, как выясню всё о мастях драконов и о том, почему Алек так бесится от банальных подколок».


Однако прежде мне надо было высидеть две пары астрологии, в которой я предполагала аналог нашей астрономии. И ошиблась — это оказалась именно астрология, со всеми её «Лунами в Химере», «ретроградными Гермиями» и прочими «коридорами затмений». Ментор Астра — высокая, худая блондинка, замотанная в десяток шарфов и шалей, — говорила тихим шелестящим голосом, что по задумке должно было придавать её речам таинственности, но по факту действовало усыпляюще. Как и задёрнутые гардины на окнах, из-за которых кабинет наверху Южной башни приходилось освещать шандалами с разноцветными свечами. Воздух здесь был спёртым, а в нос так настойчиво лезли тяжёлые запахи благовоний, что у меня вскоре начали ныть виски.
Более или менее я взбодрилась только на второй паре — практике. Преподавательница предложила нам составить простенький гороскоп на сегодняшний вечер, напутствовав:
— И обязательно вкладывайте силу в каждый штрих Небесного Чертежа. Только тогда узор звёзд и планет скажет вам истину.


Уж не знаю, в чём тут было дело: я плохо «вкладывала силу» или сказалось моё отношение ко всему происходящему, как к антинаучной ереси, только гороскоп пообещал мне «уснуть на руках у того, к кому я неравнодушна».
— Какой бред, — пробормотала я, однако у ментора Астры слух оказался, как у кошки.
— Ты ошибаешься, Стерх, — прошелестела она, приблизившись ко мне и заглянув через плечо. — Твой небесный расклад составлен абсолютно верно, так что готовься к его исполнению.
— Что там у тебя? — немедленно сунулась ко мне Лея, и я, торопливо перевернув лист, уверила: — Ничего интересного.
— Умерь своё любопытство, Баннерби! — с неожиданной резкостью отчитала её преподавательница. — Небесный расклад, составленный на себя, не касается никого другого! — и пристыжённая Лея уселась на место.
А ментор Астра тем временем подошла к Алеку и заглянула в лист перед ним. «Что там было про не касается?» — ядовито подумала я, а преподавательница вдруг нахмурилась.
— Почему ты не сделал задание?
— Потому что принципиально не занимаюсь очевидно идиотскими вещами, — дерзко ответил тот. — И по этой же причине предупреждаю: больше я на занятия не приду. Моё время слишком ценно, чтобы так бездарно его тратить.
Ментор Астра пожелтела, как обычно краснеют от гнева. Однако, к моему огромному удивлению, промолчала и перешла от Алека к Эмме.
«Ещё один вопрос для Вингейтса, — недобро сощурилась я. — Пусть объяснит, отчего обычный студент Алек позволяет себе разговаривать с преподавателями, как Его Высочество Алек. Законы Академии вдруг резко перестали работать или что?»


Таким образом после ужина я спускалась в подземелье Северной башни до зубов вооружённая вопросами. Однако на мой решительный стук в дверь кабинета ответа не последовало. Я немного постояла, прислушиваясь, но тишина по ту сторону была полной. Тогда я, упрямо выдвинув челюсть, решила стучать во все двери по очереди, и если алхимик внезапно отменил назначенную им самим встречу, пусть не обижается.
Но едва я приступила к выполнению плана и подошла к лаборатории, немного дальше по коридору послышался приглашающий шелест. Я повернула голову на звук и увидела, что дверь через одну от меня гостеприимно приоткрыта. И стоило мне приблизиться, как из комнаты за ней послышался знакомый голос: