— Ей можно помочь?

— С ней все будет в порядке. Это не то, что вы подумали, — заверяет лекарь.

Легко сказать, я стольких отправил на больничную койку, сам того не ведая в начале, что уже не верится, что может быть иначе. И что противнее всего, с каждым месяцем прикосновения все более и более опасны.

Начиналось с легких головокружений, а в итоге пришло к обморокам и затяжным болезням. И не ровен час, когда коснувшись, я буду против своей воли вытягивать столько жизненных сил, что убью.

— Как вы себя чувствуете, Ваше Величество? Ощущаете легкость, прилив сил? — спрашивает лекарь. — Уверен, у Анны все получилось отлично для первого раза. Желаете проверить?

Что?

Он протягивает мне свою ладонь и склоняет голову. Не боится, когда знает, что может оказаться рядом с приемной дочерью без чувств.

— Я верю в силы Анны, — шепчет он. А вот у меня нет никакого желания калечить еще одного.

К тому же Дарвелл, хоть у меня есть тьма поводов злиться, мне не чужой человек. А до своей “самоволки” и вовсе был ближе семьи.

Но его покорность и мольба давят на душу.

— Стража. Принести цветок в горшке! — велю я людям, и уже через пять минут запыхавшийся стражник опускает на стол цветущий куст, и тут же уходит.

Касаюсь бархатных листочков, которые обычно тут же вянут, лишившись жизненных сил, но сейчас не происходит ничего. Странно. Будто я совершенно ему не врежу.

— Видите, Ваше Величество, — улыбается лекарь со слезами на глазах. — Анна смогла вам помочь.

— Ты сказал, что она справилась “на этот раз”. Значит, недуг вернется?

Кивает.

— Если позволите, я помогу ей построить правильную программу лечения, чтобы оно было максимально эффективным и быстрым, — заверяет лекарь.

А я все еще не верю, что могу коснуться и “не убить”.... Будто сон какой-то. И за мой чудесный сон своими силами расплатилась она....

— Позаботься о ней. Мой личный страж займется вашим распределением. Никто не должен знать о том, чем мы занимаемся. Никто не должен увидеть ее лица.

Лекарь покорно склоняет голову, и я, глянув еще раз на несчастную девушку, покидаю темницу.

И зачем она так усердствовала, что даже в обморок свалилась? Почему не остановилась, как только почувствовала, что становится хуже? Или так хотела доказать, что ее магия сильна?

А она сильна. В этом сомнений не осталось. Иду по саду, касаясь пальцами кустов роз. Ощущаю прохладу лепестков, забираю себе с них росу. Я словно снова живу.

— О боги! Ваше Величество! — вспыхивает придворная дама, замечая это шоу, и хватается за сердце. Сколько раз одна она падала в обморок, по нечаянности коснувшись меня в прошлом. А тут я целый сад решил погубить?

Но ничего вокруг не вянет.

Усмехаюсь, решив дать ей немного поломать голову, и возвращаюсь в кабинет, чтобы заняться делами. Интересно, сколько времени у меня есть, пока проклятие не вернется?

Спустя пару часов страж приходит с отчетом: устроил, предоставил все необходимое, Анна пришла в себя и… весточка от лекаря.

— Угу, — киваю я, прочитав до последней строчки. — Предоставь Анне артефакт иллюзии из сокровищницы, и скажи, чтобы не гуляла по дворцу с настоящим лицом. После заката пусть явится ко мне.

Приказ отдан. Остается ждать.

Ждать.

Даже усмехаюсь, потому что не помню, когда в последний раз чего-то ждал. Все всегда было по плану и вне сомнений. И в том, что Анна явится, тоже сомнений нет, а вот какая-то нелепая тревога есть.

Помнится, что-то такое было, когда еще будучи юнцом, назначил Мие встречу. Так я не изводился никогда, потому что никогда не нарывался на столь дерзкую девчонку, от которой непонятно чего ждать. Что если она, не посчитается с тем, что ее вызвал сам наследный принц и не придет? Еще и выкинет потом какой-нибудь остроумный номер, мол: “была смертельно больна. Вы не заботитесь о ваших подданных принц?”. Она может… могла….