Хватит размышлять о недоступном мужчине. У меня других проблем достаточно. Еще с собственными магическими способностями разобраться стоит.

Накидав в сумку учебников, я отправилась навстречу знаниям. На входе в главный корпус замерла. И когда тут все успело настолько измениться? Ах да, это же магический мир! Немного волшебства, и вот по периметру уже стоят аккуратные пушистые елочки, украшенные игрушками в виде яблок. Такими натуралистичными, что так бы и хрустнула стеклянным бочком.

Под потолком летали воздушные шары в виде снежинок и тех же яблок. Смотрелось это не кричаще, потому что были они выполнены весьма изысканно и выглядели достаточно дорого.

Атмосферу праздника дополняли светящиеся гирлянды на стенах и статуях. И волшебные звуки, больше похожие на вибрации. Что это? Звон? Даже не знаю, как охарактеризовать. Как будто легкий ветер или музыка, которую слышишь не ушами, а порами… нечто воздействующее на какой-то иной орган чувств, помимо известных мне.

Все в комплексе создавало понимание близкого Новогодия, предчувствие чего-то необычного и очень хорошего. Так вот как в Атраморе готовятся к главному празднику!

Туда-сюда сновали веселые стайки студенток, я улавливала обрывки разговоров. Тема была одна — новогодний бал. Но главной линией обсуждения был принц Кантарисс. Загадочный, несколько зловещий. Поражающий своим умением держаться. Эта его смесь высокомерия, холодной доброжелательности и неожиданного умения успокоить потерявшего равновесие собеседника… Личность принца-менталиста будоражила воображение. И не только мое.

– …говорят, он еще пока не готов жениться, но чтобы сделать маме приятное, присматривает варианты…

– …он такой интересный… ну и подумаешь, василиск! Со мной он изменится! Станет добрей и внимательней.

Во всех мирах девушки абсолютно одинаковые!

А вот и наша Лиза

Я стояла у одной из елок, слегка оглушенная новогодней атмосферой. Кажется, против воли сама заражаюсь этой веселой суетой и тоже жду чуда…

– Вот ты где!

Меня грубо дернули за руку.

– Пойдем, еще успеем поговорить о наших делах до первой лекции.

– Господин Кормилл, — возмутилась я, — сами же внушали мне, что нельзя привлекать внимание частыми вызовами к вам!

– Я не виноват, что ты притворилась праздничной статуэткой, — буркнул Кормилл, — есть важный вопрос. Пошли.

Со вздохом поплелась за ним. К моему удивлению, в кабинете безопасника нас ожидала девушка. Студентка, симпатичная, скромная. И, кажется, весьма несчастная. Может, у нее зачет, а она не готова?

– Элевилль! — рявкнул злодейский злодей, и барышня подскочила, уронив сумку с учебными пособиями.

Так вот она, его племянница и опекаемая! Ее, значит, за принца выдаем. Я с любопытством разглядывала свою предполагаемую соперницу.

Зачем к ней привораживать? Недобрый дядюшка вполне мог найти ей достойного жениха и без колдовских ухищрений. Но всем принцев подавай!

У Элевилль были вьющиеся, мягкие даже на вид, локоны темно-каштанового цвета и большие, широко распахнутые чайного цвета глаза, обрамленные пушистыми, длинными от природы ресницами. За одно это я готова ее возненавидеть, хоть и не очень завистливая.

Фигура у будущей невесты принца Кантарисса тоже была выигрышная. Чуть пухловатая, но прекрасно вяжется со всем остальным, подчеркивая трогательность образа.

– Это моя племянница, — сообщил Кормилл то, о чем я и так уже догадалась, — и для следующего шага потребуется как раз она. Первая порция создала принцу настроение заинтересованности. Чтобы он в принципе начал поглядывать на девушек не только как глава комиссии. Вторая доза должна выработать желание пообщаться.