— Неплохо, — выдала леди Оливия, когда я с ней закончила.

Высокая прическа подчеркивала изящную шею, создавала впечатление, словно в ней скрыта просто огромная копна волос.

А еще я уложила таким образом, чтобы насколько темных прядей были зафиксированы с левой стороны лица, немного прикрывая место удара. Да, синяк я замазала, но это тоже не лишнее.

— Спасибо, — кивнула я, принимая похвалу.

Больше графиня ничего не сказала. Отпустила меня, велев отдыхать.

Но я знала, что мои труды не прошли даром. Она все же отправилась на тот прием, чтобы расстроить планы своего мужа.

И на следующий день Зара влетела в комнату, вытаращив глаза и пылая праведным гневом.

— Собирайся! Ты отсюда съезжаешь.

— Что? Меня уволили?

Вот так и делай добрые дела! Ну кто ж знал, что графиня все же решит устранить свидетеля ее «позора». Хотя с таким мужем всех слуг выгонять придется.

А может у них поэтому текучка такая?

— Нет, — скрипнула зубами девушка. — Ее Светлость потребовала тебя в качестве камеристки.

18. Глава 15

Что ж, были в моем новом положении и плюсы, и минусы.

К плюсам стоило отнести новое место жительства вблизи от хозяйских покоев. Небольшая, но очень удобная комната находилась в «женском» крыле.

Да, супруги жили не просто в разных спальнях, а в разных частях дома. Насколько я поняла, у них было негласное правило не сталкиваться друг с другом лишний раз и не заходить на «чужую территорию». Даже памятную пощечину лорд Корбетт отвесил своей жене на нейтральной территории.

Меня же их «раздельное проживание» более чем устраивало, ибо видеться лишний раз с графом не хотелось.

Повышение зарплаты тоже приятно радовало. Теперь мой заработок уже мог посоперничать с шахтерским.

Обязанности стали более приятными. В основном они заключались в том, чтобы помогать леди одеться и раздеться, вовремя отдавать ее вещи в стирку, а еще убирать волосы и наносить макияж. В общем, ничего сложного.

К минусам я причислила атмосферу всеобщей ненависти среди остального персонала.

Меня вполне справедливо считали выскочкой, а Линда, чье место я заняла, и вовсе поглядывала на меня так, словно хотела отравить.

Один раз она даже попробовала мне темную устроить. Подкараулила, когда никого рядом не было, и схватила за руку так, что на предплечье потом синяки проступили.

Логика у нее была железная. Видит человек, что хилая «полторашка» перед ним. Почему бы не попробовать лицом об стену повозить, чтобы знала, как старших товарищей подсиживать.

Но еще до того как Линда успела осуществить свой план, я наступила ей на ногу, вывернулась из хватки, а потом сама дернула девушку за волосы и обложила старым добрым трехэтажным.

— Ты решила меня покалечить? Умнее ничего в голову твою дурную не пришло?

— Ты почему такая сильная? — Пропыхтела Линда, стараясь спасти остатки волос от моей хватки.

— Это все потому что я — Андрей Чикатило, — огрызнулась я.

Ну и отпустила. Не убивать же.

Я ее даже где-то понимала. Сидишь тут на хорошем месте, занимаешься непыльной работой, а потом приходить пигалица, которая выглядит как подросток времен голодомора, и лишает тебя всего этого.

Ладно. Должна осознать, что лезть ко мне себе дороже. А без друзей здесь я как-нибудь проживу.

Хватало того, что с леди Оливией мы на удивление нашли общий язык.

Меня совершенно не смущала ее манера общаться так, словно ее все раздражает. А она пропускала мимо ушей то, что иногда у меня вырывались крепкие словечки в моменты особого душевного порыва.

Например, когда мизинчиком о тумбочку ударилась. Или когда меня птица, влетевшая в окно, испугала.