— А нужно, чтобы подружились, — задумчиво отвечает Петр Петрович. — Тогда Смирнов будет больше тебе доверять, ну не знаю, пригласи его сама на обед, придумай что-то, ты же женщина, Кристина. Сама все знаешь.

Фу. Это ужасно противно слышать подобное, но я молчу. Все же, лишнее пререкание будет неуместным.

— Ярослав в свое время ни одной юбки не пропустил, всех стажерок перетоптал, а на такую девушку, как ты, что, не обращает внимания? В жизни не поверю, — его напускное спокойствие испаряется так же быстро, как и воздух у меня в легких. Я прихожу немного в шок от его реплик. — Используй, Кристина, все методы, которые понадобятся, и быстрее продвинешься в нашем общем деле. Это для блага. Пять минут позора еще никого не убили.

Власов откровенно напрягает этим разговором, кем он себя возомнил, моим сутенером?

— Петр Петрович, я здесь следователь, а не девушка-стажерка, — немного откашлявшись, говорю я. — Простите, конечно, но я лучше пойду другим путем, так будет лучше для всех, а в особенности для моей репутации. Я уже добилась того, что он оставляет меня одну в своем кабинете, а до этого никто не удостаивался подобной чести, так что, мне просто нужно немного больше времени. Вы же сами говорили, Смирнов никого к себе не подпускает, с ним все в разы сложнее.

При упоминании, как я остаюсь одна в кабинете, у Власова мгновенно загораются глаза, и он выдает что-то наподобие улыбки, правда, вообще неестественной. Но может это высшая степень радости для него? Трудно сказать, я его очень плохо знаю. Угораздило же меня познакомиться с ним в первый день, если бы Смирнов не прохлаждался тогда на больничном, все было бы, возможно, по-другому, но уже поздно гадать если бы, да кабы. Я осознанно пошла на эту авантюру.

— Ну, молодец, — начальник поднимается со своего места, широко раскинув руки. — А говоришь, ничего особенного. Все же прекрасно. 

Он подходит очень близко ко мне и зачем-то берет меня за руку.

— Начни с сейфа, Кристиночка, — сжимая мои пальцы, уже без тени улыбки произносит он. — Если что-то найдешь об играх, сразу докладывай.

Освобождаю свою ладонь из захвата, делая шаг назад.

— Я могу идти? — прикладываю все усилия для того, чтобы не дрожал голос. Власов меня откровенно пугает, но ему ни в коем случае нельзя это показывать.

— Иди, Кристина. Работай.

На этой ноте просто вылетаю из кабинета начальника отдела расследований, все еще не понимая, как могла так нелепо ввязаться не в свою войну.

Зачем мне все это? Если у управления какие-то терки со Смирновым, решали бы сами, без таких кадров как я? Легко ему говорить, этому Власову, начать с сейфа, Ярослав никогда даже его не открывал в моем присутствии, если ему что-то нужно взять, то меня посылают куда угодно, или же просто просят выйти на пять минут в коридор. 

Как? Ну, как я могу порыться в этом проклятом сейфе? Если внутренней безопасности кажется майор подозрительным, установили бы сами за ним слежку, а не делали все моими руками. Но нет же, они-то не хотят проделывать эту работу, а вот кого-то вроде меня отправить — запросто.

Быстрым шагом иду по коридору, опустив глаза в пол. Этот разговор просто выбил последние силы, нужно ехать домой. Я устала. Но не успеваю спокойно выдохнуть и собраться с мыслями, как врезаюсь в кого-то. 

Запах. Боже. Не могу им надышаться.

— Какого черта ты делала в кабинете Власова? — недовольно рычит мне в лицо Смирнов, и я понимаю, что теперь еще остаток сил уйдет на правдоподобную ложь. Мамочки, когда это уже все закончится?