— М-м-м, — протянула, — не очень.

Я знала, что друг безумно переживал за свою жену. Сердце подсказывало мне. Не могу поверить, что у них проблемы в отношениях. Хоть они бывают и у каждого.

— Выпить хочется. Заедешь на выходных?

— Постараюсь.

— Я хотел у тебя спросить. Вот скажи мне как девушка...

Его прямой взгляд вперился в меня, будто лезвие. Я отвела глаза и подула на кофе. Остывай уже быстрее, горячительный напиток!

Габидов, как назло, замолчал, задумавшись. Сердце ухнуло в пятки. Боже, что же он мне такого хочет сообщить?

— Вот тебе бы тоже было неприятно, если бы для твоей же безопасности, твой молодой человек от тебя что-нибудь скрывал? — выпалил мужчина на одном дыхании.

Я выдохнула с облегчением и, наконец, глотнула кофе. Он ещё немного жёг горло, но температура уже становилась приемлемой.

— Рус, тут смотря как посмотреть. С твоей стороны, тебе нужна и важна её безопасность и то, что она спокойна. А для неё это недоверие. Знаешь, как будто ты не доверяешь ей подробности своей жизни. Будто вы не настолько близки,. что бы ты был готов всё рассказать.

— Это далеко не так, — шатен дёрнулся. Это движение было настолько резким, что я отпрянула от стола.

— Я знаю, потому что в какой-то степени сама такая.

Следователь запустил пальцы в волосы, сжимая их на корню.

— Не понимаю, как справиться с этим. Как научиться раскрываться ей полностью. Я очень люблю Нату. И очень не хочу её терять. Знаешь, я вообще подумал... Если ты сможешь, я хотел тебя попросить...

Когда Габидов начинал так говорить, я знала, что его нельзя останавливать. Иначе он схлопнётся, как только что открывшаяся книга.

— О чём? — спросила мягко.

— Посидишь с Евой на выходных? Я бы хотел куда-нибудь выбраться с Наткой. Мы, конечно, можем попросить няню, но мне что-то не хочется.

— Без проблем, — тут же согласилась я. Улыбка сама снизошла на губы. Я была безумно рада тому, что Рус сам заговорил об этом.

Если у мужчины есть стремление делать что-то для женщины, значит их отношения, безусловно, живы!

+++

Друг подвёз меня к воротам отдела. Попрощавшись с ним, я вылезла из машины. В привычку начинало входить то, что я объясняла на КПП, кто такая и откуда. Молодая девушка, уже не та, что была вчера вечером, пропустила меня.

Рабочий день следователей начинался в девять. Оставалось ещё пятнадцать минут. Двери многих ещё оставались закрытыми и только несколько уже открылись. Среди последних был и кабинет Гайдарова.

Следователь находился в отделе.

Подходя к обители Тимура Сергеевича, я вспомнила, что у него дежурство.

«А, ну вот почему он уже тут!» — пролетело в голове.

В плане моих действий на сегодня было: первое — сначала поздороваться, второе — действовать по обстоятельствам. Я не была уверена, что меня пошлют в заброшенный даже богом двадцать третий кабинет, поэтому, скрестив пальцы в кармане пальто, зашла к следаку.

— Доброе утро, — серьёзно поздоровалась я.

Мужчина находился в компьютерном кресле и, чтобы увидеть меня, выглянул из-за монитора. От меня не укрылось то, что он закатил глаза прежде, чем поздороваться в ответ.

— Здравствуй, — хмуро начал он. — Сделала вчера опись?

Что, вот так с порога прям? Да, Тимур Сергеевич?

— Да, сделала.

— Где она? — карие глаза впились в моё тело миллионами осколков.

— У Леонида Владимировича на флешке, — ответила я, — и в компьютере. В кабинете, в котором я вчера была.

— Ключи взяла?

— Не-а. А что, мне снова туда идти?

Немного подумав, Гайдаров вдруг благосклонно ответил:

— Ладно, я сам схожу за ней. Ты давай раздевайся, вешай одежду. Сегодня пойдёшь в архив. Начальник сказал, что там ужасный беспорядок. Надо будет всё перебрать.