А он тоже вспылил. Резко ответил, что не мог подвести людей, а с моей матерью и так увидится, в любой другой день, и вообще – он уже перечислил деньги на подарок!

Он хлопнул дверью, я швырнула в стену чашку.

Или это было в тот день, когда я не пошла с ним на какой-то семейный праздник? Был конец месяца, с документацией был привычный завал, в магазин нагрянула проверка, а тут ещё и поставщики перепутали заказы. И наш отправился неизвестно куда.

Я пришла домой почти в полночь, и сразу напоролась на его тяжёлый взгляд и гробовое молчание. Разозлилась, сказала, что уж он-то должен меня понять – и тоже замолчала.

Или…

Да сколько ещё было таких моментов?

Каждый раз мы бурно мирились. Наша страсть пылала, как никогда, мы буквально не могли оторваться друг от друга!

Только вот…

С каждым разом ссора длилась чуть дольше. И дольше. И дольше.

С каждым разом примириться было всё тяжелее.

Сначала это были несколько часов, потом – несколько дней.

И вот настал день, когда мы заговорили о разводе.

34. Глава 34

Впервые я задумалась о разводе во время очередной долгой ссоры. Произносить эти слова вслух казалось немыслимым, будто, если я скажу, всё сломается окончательно. Я даже думала об этом с осторожностью. Пробовала эту мысль на вкус, примеряла. Представляла, что будет – если?

И отступала.

Но время шло, мы по-прежнему ходили молча – и чем дальше, тем тяжелее становилось это молчание. Уступить? Признать, что неправ? Нет! А даже если да – что получишь в ответ?

Я разрывалась от противоречивых чувств.

Так хотелось подойти, обнять напряженные плечи. Прижаться. Вдохнуть такой родной запах. Забыть все беды и печали в ласковых руках. Так сложно было держаться, делать вид, что тебе всё равно.

Но разве можно было уступить?

Ведь если спустишь небрежение один раз, второй – потом это войдёт в привычку.

И я скучала, очень скучала. Но сохраняла стылое молчание и ждала уступки с его стороны.

Каждое утро мы встречались на кухне, завтракали, почти не цепляясь взглядами – но жадно смотрели исподтишка. Проводили день порознь. А вечером кружили по квартире, втайне мечтая, чтобы другой сделал первый шаг.

Но не делал. Ни один.

Марк потом рассказал мне, что не ожидал, что ссора продлится так долго. Но я стала так холодна, смотрела так равнодушно, что… он просто боялся. Боялся быть отвергнутым. Боялся подойти, обнять, поцеловать – и увидеть в ответ пустоту и безразличие. А если так – то лучше уж молчать, терпеть – но быть рядом. Его приводила в ужас одна мысль, что придётся расстаться.

И всё же мы не делали ничего, чтобы преодолеть эту пропасть.

Пока однажды ситуация не обострилась до предела.

Я не спала. Сидела в темноте на кухне, глядела в окно. Передо мной на столе стояла чашка с давно и безнадёжно остывшим чаем. Кажется, я плакала. Беззвучно. Просто слёзы текли сами.

Марк вошел и застыл. Наверное, не ожидал меня здесь увидеть. А может, ждал, потому и пришёл – кто знает?

И что-то меня толкнуло. Может, темнота, которая не позволяла усидеть моё лицо, может огромная усталость.

– Марк… давай разведёмся? – спросила я хриплым от слёз голосом.

А дальше всё смешалось.

Марк понял, что дальше тянуть нельзя – и налетел на меня вихрем. Захватил в плен, зацеловал, заобнимал, заставил выкинуть из головы тёмные мысли.

Обещал всё исправить.

Устроил мне незабываемую ночь!

И после этого мы действительно стали гораздо внимательнее один к другому. Поняли, что можем потерять друг друга, обещали больше не причинять друг другу боль – и искренне верили, что у нас это получится.