Мне здесь не нравилось.

Мне всё напоминало то время, когда между нами звенело напряжение, периодически взрывающееся ссорами – чем дальше, тем чаще.

Мне было неуютно.

А Марк чувствовал себя нормально. Он как будто знал, куда надо направиться, заказал то же самое, что и заказывал раньше, точно теми же жестами подзывал официанта. Он не оглянулся ни разу. Ему здесь было всё знакомо. А ведь он меня привёл сюда, когда мы были уже пару месяцев, как женаты. Сказал, что накануне ему коллеги показали это место… Но, может, Марк здесь был уже после аварии?

– Ты был здесь после аварии? – повинуясь мгновенному импульсу, спросила я.

– Нет. Мы же были здесь вместе с тобой, когда… – он замер. – Когда? Я не помню…

Марк растерянно посмотрел на меня. В его глазах стояло непонимание. Потом начал вертеть головой, осматриваясь.

– Я же помню, как сидел тут с тобой. Мне всё знакомо. Но я не могу вспомнить, как это было! – Марк схватился за голову, его лицо исказилось, как от боли.

– Тебе плохо? – я уже жалела, что привела его сюда. – Что с тобой?

– Всё нормально. Голова заболела.

– Может, уйдём отсюда? – я должна была радоваться неожиданному результату, но почему-то не получалось. Хоть Марк не вспомнил ничего определённого – но я и такого не ждала!

– Нет. Зря мы, что ли, сюда пришли? Сейчас попрошу таблетку и всё пройдёт. Видишь? Этот способ подействовал. Значит есть смысл продолжать дальше. – и Марк подозвал официанта.

Он был прав. Но как не хотелось этого признавать! Ведь, чтобы так окунуться в прошлое, придётся намеренно причинять себе боль.

– Если так, – вырвалось у меня, – тебе стоило оставаться у родителей. Именно там случались наши… самые злые ссоры.

Марк вскинул на меня взгляд.

И только потом я поняла, что сказала и на что себя обрекла.

33. Глава 33

Злые, злые ссоры.

Странно – раньше я не замечала, что мы не ссорились. Спорили – бывало. Но даже малейший намёк на ссору вызывал у нас панику. Мы шли к друг другу. Мы разговаривали. Мы проговаривали детали. Мы смотрели друг на друга тревожно, уступали друг другу, соглашались со всем.

У нас было богатство, которое мы не ценили.

Которое потеряли.

Мы поставили перед собой цель, достижение которой разрушило наше счастье. Почему так случилось? Наверное, мы устали.

Я билась над своей мечтой, Марк над своей. Вместо того, чтобы здраво оценить наши возможности и попробовать найти компромисс – чтобы сохранить нашу семью – мы стремились все дальше и дальше, выше и выше. Вместо того, чтобы сесть, подумать и поговорить – а чего же мы, собственно, на самом деле хотим? И хотим ли того, к чему стремимся? – мы только наращивали темп.

Я приходила домой поздно – Марк ещё позже. У меня хватало сил только на приготовление ужина – у него не было сил вообще. В выходные мне часто приходилось решать рабочие вопросы – Марк, кажется, почти жил на работе.

Нас не хватало на общение, нас не хватало друг на друга.

А потом мы стали ссориться.

Кто первый начал?

Я не помню.

Кажется, Марк забыл про день рождения моей матери. Мы собирались вместе к ней в гости, я ждала его – а он не пришёл. Позвонил, извинился, сказал, что подъедет прямо туда, заказал мне такси.

И не пришёл.

Когда он вернулся домой, бледный и усталый, я наорала на него. Я так ждала его! Я сидела в гостях, а все родственники смотрели на меня так понимающе… Всем было ясно, в каких случаях муж бросает молодую жену одну. Да и какая она молодая? Под тридцать уже, перестарок! Ясно же, что на работе молодые секретарши, да и вообще – где угодно можно найти помоложе.