Иногда Мирэлю казалось, что эти удивительные растения, так похожие на далёкие звёзды, имеют собственный разум, характер. Просто никому из Теней не приходит в голову спросить их об этом, побеседовать по душам.

Вот и он сейчас слишком торопился, чтобы тратить время на такие глупости. Болтовня со светоносами – это ведь точно глупость, занятие недостойное серьёзного, взрослого мужчины… почти двадцати лет от роду.

Да, всегда кажется, что на такие глупости ещё найдётся время. Всегда есть что-то важнее, чем разговоры.

А потом… однажды… приходит этот страшный миг, когда ты вдруг понимаешь, что времени на разговоры уже не осталось, что ты уже никогда не сможешь сказать всё, что хотел…

Мирэль Тинарр стиснул зубы и проглотил горький ком, застрявший в горле.

Нет, нельзя сейчас об этом думать, нельзя! О чём угодно, даже о разумных светящихся лианах на стенах родного дома, лишь бы не о том, что уже слишком поздно! Он не мог опоздать, не мог!

– Дарх Мирэль, – Виена, вынырнувшая из темноты на звук его шагов, склонила голову почтительно и скорбно.

В прежние времена, когда он был юн и только начал проходить обучение в школе при Храме Тьмы, домодержательница встречала его иначе – улыбкой, объятиями, добрыми словами, как будто была частью их семьи, родней, а не просто старшей над слугами.

У Виены было доброе сердце. И, наверное, она отчасти пыталась заменить Мирэлю мать.

По крайней мере, никто из многочисленных любовниц Тинарра-старшего не дарил ему столько тепла и заботы, как эта чужая женщина, даже вторая жена отца.

– Ох, горе-то какое! – тяжело вздохнула Виена, пошла рядом, подстраиваясь по быстрый шаг юноши. – Он тебя ждёт. Лекарь ещё там. И дарх Динарр…

– Брат здесь? – удивился Мирэль. – Давно?

Оказывается, страх и боль сожрали не все эмоции. Удивляться он ещё способен.

– Он его и привёз, – Виена всхлипнула, и Мирэль только сейчас заметил, как блестят её глаза.

– Почему сразу за мной не послал?

Мир старался говорить спокойно, а хотелось рявкнуть во всё горло. Не на неё, конечно, не на неё. И даже не на сводного брата.

Хотелось кричать в беспросветное чёрное небо над головой, равнодушно взирающее на то, как смерть в очередной раз отбирает у него всех, кто был дорог.

– Не знаю, дарх Мирэль, не знаю, – вздохнула Виена. – Я думала, вам уже сообщили… Потом спросила дарха Динарра… И сразу послала за вами!

– Благодарю, Виена! – Мир внезапно остановился, повернувшись, взял её за плечи и мягко поцеловал в лоб.

Домодержательница зажала рот рукой, и слёзы хлынули потоком по её бледным щекам.

– Иди, мальчик! – она на миг коснулась его плеча.

Мирэль глубоко вздохнул и нырнул в арку, ведущую в личные покои отца.

***

Динарр услышал его раньше, чем он вошёл, встретил у порога.

– Наконец-то… – выдохнул он, хлопнул, подбадривая по плечу. – Идём, он ждёт…

Мирэль посмотрел поверх его плеча, в неверном свете ареад и солевых ламп разглядел накрытую простыней огромную фигуру отца. Лицо его было такого же оттенка как эта белая тряпка. Рядом копошился тщедушный лысенький лекарь.

– Что там? – Мир перевёл взгляд на брата, пытаясь прочитать ответ по лицу.

Динарр опустил глаза и со вздохом покачал головой.

– Ни шанса… Он до сих пор держится только из-за тебя.

– Почему ты за мной сразу не послал? – скрипнул зубами Тинарр-младший.

– Прости! Не до того было… – скривился Динарр. – Я думал только о том, как помочь быстрее! Надеялся, что ещё что-то можно сделать… Мы попали в западню у самой Границы, даже до их столицы не добрались. Стоило оказаться на Светлой Стороне, и… проклятые Блики словно ждали! Он словил луч посоха прямо в грудь, прямо в грудь. Даже доспех не спас. Всё расплавилось и сгорело…