Достаю сигарету, прикуриваю прямо в раздевалке.

— Не знаю. Парням отдам, пусть поиграют.

— Ого! И не жалко?

— Уже нет!

— Может, брата лучше порадуешь?

Ухмыляюсь, а и в правду, он ещё жёстче с ней расправится и плевать, что она первая, к кому я душой прикипел. Достаю телефон, и набираю номер брата.

— Да, Загир.

— Забирай её! — брат сразу понял, о ком я.

— Уверен?

— Да!

Алан молчит, и я решаю пояснить.

— Она с Сидором-младшим трахается.

— Как давно? — по голосу брата понимаю, он чертовски зол.

— Точно не знаю. Давно по ходу!

— То есть ты ведёшь дружбу с провинциальной шмарой, доверяешь ей документацию фирмы и ни разу не удосужился проверить её круг общения?

— Она говорила крёстный у неё... Я дурак, брат, я просто ей верил.

— Хорошо, ты молод и горяч. Просто приглянулась смазливая девочка, одни оленьи глаза чего стоят! — похоже и брат разочарован не меньше моего, голос немного посажен, — я разберусь с ней по-своему, и ты не будешь вмешиваться. Договорились?

— Да.

— Сам не трогай её!

— Хорошо!

Я отдаю себе отчёт в том, что теперь ждёт Есению. Знаю о предпочтениях брата, хрупких ангелочков давно нет рядом с ним.

Не вывозят.

Есения.

Вернувшись в общежитие, почувствовала себя звездой.

Косые взгляды и перешептывание за спиной.

В общежитии просто гул стоял.

Я приняла душ, предусмотрительно прихватив полотенце в душевую кабину. Почему-то была уверена, что мне подлянку какую-нибудь устроят, в виде воровства одежды, или вымажут чем-нибудь, тем более прецеденты были. Не со мной, конечно, но все же.

Но ничего подобного, слава богу, не произошло.

В комнате я снова набрала Лерин номер, «абонент вне зоны доступа». Лера светится в сети инстаграм, а значит, я просто в чёрном списке.

Быстро набираю ей «друзья познаются в беде», не имея понятия, дойдёт ли сообщение до адресата. Удаляю её аккаунт во всех мессенджерах у себя, и стираю номер телефона в контактах.

Не то, чтобы я не дорожила нашей дружбой, нет! Скорее даже наоборот. Лера стала мне очень близка, и случись с ней подобное, я бы, как минимум, настояла на разговоре и постаралась выяснить всё. Лера же предпочла сделать свои выводы и перестать общаться. Что ж. Не держу.

В конце пар ко мне не побоялась подойти лишь Агата, сказала, что, проходя мимо раздевалки парней, слышала разговор Загира с Марком.

Они думают будто это я слила контракт конкурентам.

— Держись, Еся, тебе теперь не поздоровится, и прости, но я не буду рядом.

Я ободряюще ей улыбнулась и пошла в гардероб. Я не в обиде на Агату, скорее наоборот, она не прошла мимо, поддержала, как могла.

Я вошла в сеть и погуглила, кто же выиграл тендер на строительство развлекательного комплекса.

Мой новенький телефон чуть не выпал из моих рук. Теперь я понимала реакцию Дакаева.

Я не говорила Загиру, кто мой крёстный, да он в общем-то и не спрашивал.

Получается Анатолий Геннадьевич тоже принимал участия в тендере. Но как получилась, что у него оказался проект Дакаевых? В том, что он не мог присвоить себе чужую работу, я уверена совершенно точно.

Нужно поговорить с Загиром, я снова беру телефон и хочу набрать его номер, но меня останавливает воцарившаяся тишина в нашем муравейнике.

В полной тишине раздаются тяжёлые шаги. Сердце набатом грохочет в моей голове. Дверь в комнату резко раскрывается, входят два здоровенных амбала под два метра роста каждый. Я сижу на кровати полностью парализованная, широко раскрытыми глазами наблюдаю, как лысое чудовище с гнилыми зубами, скалясь, приближается ко мне.

Одним резким рывком меня за волосы сдёргивают с кровати, от резкой боли громко вскрикиваю. Меня волоком тащат из комнаты, далее по коридору и вниз по лестнице, до самого выхода. Я сопротивляюсь, но не кричу. Почему-то сейчас из-за всех сил пытаюсь терпеть боль, думаю о том, что если кто и выйдет из комнаты, то только посмеяться, а не для того, чтобы помочь.