Огнь домашний развести…
Нащипать оконной пакли,
Наломать сухих оград,
Вырубить дворовый сад,
Апокалипсис, не так ли?
Будем жить. При немце жили…
И, землянок накопав,
Еле дух переводили,
Все же не откочевав.
Хотя нужно бы, на юг.
Ты мне недруг, а не друг,
Потому войду я в доли
С тем, кто нёс мешок фасоли,
Кто имеет соли пуд…
Ну и будет мне зер гуд…
Вопросы к Создателю
– Когда варил из Хаоса планеты,
Вычерпывая, как хохол, галушки
Из их небесной, что без дна, кадушки,
Был ты один? – Изволь держать ответы…
– Когда ты острова на воды ляпал,
Как будто бы на сковородку тесто,
И каждому определилось место,
Когда с высот ты их на воду капал…
– Ты всё один был, совершая это?
Или тебя сопровождала свита
Из пауков железного скелета?
– Скажи, кусок вселенского бандита!
Когда ты человека сотворяя,
Из красной глины замешавши тело,
Вдруг наклонился, дух в него вдувая,
Ты знал, что совершаешь злое дело?..
На смерть хрущёвки
Здесь экскаватор, бьёт дубиной
Он по хрущёвке, бесноват…
Пятиэтажной бормашиной
Здесь недра мокрые бурят…
А я стою и наблюдаю,
Пацанчик в шестьдесят семь лет,
Как сносят дом. – Какого чаю?
Вам дом мешает, педсовет?!
Рукой железной, трёхсуставной,
На птицу древнюю похож,
Здесь экскаватор, Идол главный,
Весь в зубьях его страшный нож.
Гребёнкой мощною ласкает
Он череп здания слегка.
И тем былое разрушает,
И падает он свысока,
Как гильотина на француза,
Будь ты Дантон иль Робеспьер…
Но дом советского союза!!!
Я прошептал: «Простите, сэр!
За этих варваров удары,
За дикарей слепой порыв».
Не могут Вани-комиссары
Прийти на помощь, расстрелив
Усатого бульдозериста,
Прорабов трёх, и двадцать пять
Узбеков, и таджиков триста.
«Простите, сэр Хрущёв опять!»
О, инкубатор плодородный!
Хрущёвка славная вовек.
В ней зачали в былые годы
Немало русских человек!
«Я старый философ, на гибель богов…»
Я старый философ, на гибель богов
«Титаника» гибель похожа.
Страшнейшим, могучим тайфуном без слов
Из Вагнера льётся тревога…
В пробоины бьёт, сногсшибая народ,
– Прощайте, друзья-пассажиры! —
Вот юная леди, ломаясь, плывёт.
Злой айсберг наносит им дыры…
И Вагнер, и Вагнер, и Вагнер притом…
«Титаник» – как утлая лодка
Колышется и загребает бортом.
Ди Каприо сценой короткой
Заставил заплакать весь зал в темноте,
Холодная крутит пучина.
И Вагнер, и Вагнер… Во всей красоте…
С зловещей улыбкой мужчина
Над волнами после летал не спросясь,
И выл, и жужжал, и смеялся,
Пока, в непроглядную бездну стремясь,
«Титаник» во тьму опускался…
Я старый философ, на гибель богов
Такой равнодушно взирает.
Как над океаном, тяжёл и багров
Рассвет не спеша наступает…
Луна
Сидел и ел, луна светила
И полнолунием была,
Тарелку супную солила
Своей сметаною дотла.
И этот глянец погребальный,
И этот погребальный крем
Напоминал, что Рим тотальный
Собою начал агнец Рем…
Потом был Рем уже немецкий,
И Гитлер Ромулом другим,
Рейх основавши молодецкий,
Расправился проворно с ним…
– Луна не это намекает!
– А что ты знаешь о Луне?
Там механизмы промокают
На нам невидной стороне.
Для пересадок там площадка —
Цивилизаций след иных,
Иного, высшего порядка,
Помимо умыслов земных.
Не для того, чтоб любоваться
Луны кладбищенской красой,
Чтоб было легче добираться
Нам во Вселенной небольшой, —
Луна основана подручно
На четверть, или часть пути.
И менструируют беззвучно
Все наши самки по пути…
«Вот с рюкзачком и в кедах красных…»
Вот с рюкзачком и в кедах красных,
А также красное пальто,
Стоит худышка лет опасных
И ждёт маршрутное авто…
Ей капюшон на брови сбился,
Гляжу мечтая, полупьян
(Я на GQ вчера напился),
Как я её поймал, мужлан…
Ну то есть заманил под видом
Чтобы прочесть её стихи