– Это крылатый народ в Альнарде, – пояснил Рене, наконец переводя взгляд на меня. Глаза были безрадостные. – И утратить крылья всё равно что лишиться жизни, смысла… всего. Вельвинды не живут без неба.

– Ты жив, – С нажимом повторила я.

Он передёрнул плечами. А я вдруг подумала, что значительная часть взрослой жизни, самый расцвет, для этого бескрылого теперь вельвинда прошла мимо. Он покинул родные края почти мальчишкой… правда, мальчишкой, когда-то умевшим добывать опасного хищного зверя. Отвращение к себе-нынешнему, слабому, я отчасти понимала. Но не соглашалась принять. Я вообще умирала, но перед смертью собиралась пожить. Не взаперти и не тенью никому не нужной женщины.

– Одна польза от этого воробья, – вдруг сказал Рене. – У него-то какие-никакие крылья есть, и он даже на них летает.

И саркастически засмеялся.

– Вот, – осторожно кивнула я. – Ты не совсем без неба. Послушай… А жена?

– Жена?.. – Эхом повторил Рене, глядя на меня в полнейшем непонимании.

– Жена у тебя была? Или невеста?

Он не справился с лицом, и я тут же пожалела, что спросила.

– Нет. Думаю, что нет. Не думаю – уверен. Много лет прошло. Да не смотри на меня так, Дэри, всё в порядке!

Но я смотрела. Какой уж тут порядок… В моих руках оказалась шпилька, которая должна была оставаться в волосах. Не заметила, когда вытащила её.

– Была невеста, да, – спокойно пояснил сыч. – И свадьба была назначена. Но бескрылый муж – так себе выбор. А теперь-то она наверняка замужем. Дэри, это должен был быть договорной брак, я не возражал… Словом, я не страдаю о том, что она не пошла за меня.

Я вздохнула и всё-таки запустила пальцы в волосы, помассировала виски. Рене наблюдал со странным выражением и, смутившись, я села ровнее, вернула руки на колени.

– Если она бросила тебя после той охоты, в том состоянии… – Я не собиралась никого осуждать, но не справилась с эмоциями. – По такой девушке и не стоит страдать. Хорошо, если так и есть. Рене, я хочу тебе помочь, но не представляю, как. Не знаю, насколько ты в курсе моего образа жизни и моих скудных возможностей.

– Кое-что вижу, – невесело усмехнулся Рене. – Но не всё понимаю, требуются пояснения.

Я рассеянно покивала, но эти-то откровения могли подождать.

– Как я уже говорила, у меня нет ни нужных связей, ни знакомых, способных разобраться в твоём заклятии. А у тебя..? Семью ты беспокоить не хочешь, но, может, есть кто-то, к кому ты можешь обратиться? Кто-то, кто занялся бы поисками сильного мага, чтобы снять с тебя это ужасное заклятье? Надо узнать, как оно снимается!

– Я знаю, как его снять, – равнодушно пожал плечами Рене и уставился на столешницу.

До меня не сразу дошёл смысл сказанного. Злосчастная шпилька выпала из рук и с оглушительным звоном приземлилась на пол.

– Что?! Знаешь?! Ты знаешь??

Рене перевёл на меня взгляд. Ничего обнадёживающего в его янтарных глазах я не увидела; голос, и так не изобилующий яркими эмоциями, сделался совсем неживым.

– Надо выдернуть из сыча перо.

4. Глава 4

– Какое перо? – Я уставилась на Рене, будто надеялась увидеть торчащие из него пёстрые маленькие перья. – Как оно выглядит? Кто может это сделать? Его можно вытащить в любой момент, или требуется какой-то особенный ритуал?..

Человек-птица с заметным усилием наклонился, пошарил по полу и положил на краешек столика мою шпильку. Сам он поднялся из кресла, шагнул к окну, заполненному густыми сумерками, стирающими границу между небом и мраком ущелья. Не оборачиваясь, сыч негромко ответил:

– Без ритуала.

– Просто… вынуть? – продолжала не верить я. – Дождаться смены твоего облика и всё?