Потом она еще глотнула вина и отрубилась, прямо сидя в кресле.

Правильно. А чего мы ждали? Эротических танцев на столе, стриптиза с разрыванием на груди бюстгальтера?

Мы еще подождали немного, допили оставшееся вино. Нервничали оба. Два молодых орла-стервятника перед охотой. Витек сильно потел, вытирал лицо скатертью. Как он потом сознался, это была первая женщина в его жизни.

Мы покурили, скомкали сигареты в пепельнице. Пусть, мол, таблетка покрепче подействует. Витек, помню, принес родительского спирта, мы разбавили его, тоже выпили. Прямо теплый, только что разбавленный, редкостная дрянь. Вставал в горле жгучим комком. Но по голове шарахнул. Стало лучше. Точнее, легче.

Лена так и лежала в кресле, закинув голову и приоткрыв рот. С уголка рта вытекла небольшая струйка слюны. На всякий случай попробовали ее растолкать. Нет, даже не шелохнулась, моталась как кукла, таблетка действовала безотказно.

Мы вдвоем отнесли ее в родительскую спальню, раздели на широкой, как танковое поле, кровати. Витек сразу принялся шарить руками по ее гладкому телу, пахнущему духами и хорошим мылом.

Потом я выгнал его за дверь спальни и заблокировал ручку стулом.

Никогда не подозревал, что так сложно войти членом в отключившуюся женщину. До этого у меня уже были женщины, целых две, себе я казался опытным. Но тут оказалось совсем другое.

Я несколько раз переворачивал ее с живота на спину, все пристраивал поудобнее небольшое, но удивительно тяжелое в отключке тело. Подкладывал подушки, одеяла, возил ее по кровати, как куклу.

Все-таки я добился своего. Она лежала передо мной голая. Эрекция, помню, была такая, что, казалось, член оторвется от напряжения.

Первый раз я быстро кончил, моментально. Просто потерся о ее попу, я уже знал тогда, что в попу тоже можно, просто не пробовал ни разу. Внутрь я вроде бы так и не попал, потыкал куда-то между ягодиц.

Для второго раза я все-таки уложил ее достаточно удачно. Вошел, начал двигаться, теребя ее груди.

И тут она застонала, не открывая глаз. Протяжно так, страстно.

А вдруг она все понимает, только проснуться не может, помню, мелькнуло в голове. Вот тогда я по-настоящему испугался. Ко всему прочему, это еще и изнасилование, уголовная статья и срок в колонии.

Я не закончил. Выскочил из спальни и запустил туда Витька. Сам побежал домой, даже шапку у него забыл.

Страшной для меня была эта ночь.

Я ворочался в кровати, вспоминал ее тело, яростно занимался онанизмом и трусил до лихорадки.

Она поверила!

Вечером мне позвонил Витек и взахлеб сообщил: она поверила, что просто перепила вина. Может, в вине что-то было, на заводе какой-нибудь новый укрепляющий суррогат подмешали. Скорее всего, подмешали, даже наверняка… Юрка вон до сих пор дома лежит, страдает, в себя не может прийти. Ему родители ночью «скорую» вызывали. Он, Витек, просто пил одну водку, поэтому бодрый.

Поверила…

А какая женщина, Юра, если бы ты знал!

(Кому он это рассказывает?)

Потрясающая женщина! Мечта! Сказка!

Девять раз у них с утра было, откровенничал со мной счастливый Витек. Два раза ночью, но это не интересно, она еще в отрубе была. Зато с утра, он как проснулся, сразу на нее, она так и очнулась – уже в процессе… А он ей – сразу два раза подряд, не вынимая. И третий начал, только покурить захотелось, прервались.

Да нет, все нормально, полный о’кей, соловьем заливался Витек. Она вроде бы начала верещать сначала, что против. Но какое там против, если уже пыль столбом! Сверху кричит – против, а внизу подмахивает – за.

Быстро расслабилась девочка, моментально. Расслабься и получай удовольствие – это, между прочим, женщины придумали, учись, Юрок, твердил он.