- Бывшая, Арин.

Алле было почти не больно это произносить. Но тут, сколько ни сопротивляйся, ничего не изменится. Балетный поезд давно ушёл. Два раза в такую реку никто не входит.

- Здесь поступать будешь?

Алла снова кивнула. Будто у неё есть выбор. Кроме бабушки, она никому не нужна. У папы новая семья.

- Ой, а я в Питер рвану. Тоже столица. Там мужиков богатых полно. Наши только пиво хлестать на лавке могут.

- Удачи, Арин! - искренне пожелала ей Ларионова.

18. Глава 17

17.

Бабушки не стало в октябре. Просто остановилось сердце, когда шла в магазин. Весть принесла всё та же Федосеева. Она как раз на выходные приехала из Питера к маме. Шла мимо и увидела, как бабушка одноклассницы упала без сознания.

Алла так быстро не бегала никогда. В домашних тапочках выскочила из подъезда и помчалась по лужам и скользким опавшим листьям.

Скорая приехала быстро, что было невероятным везением. Но на этом хорошие новости закончились. Пульса уже не было. Арина держала бьющуюся в истерике Аллу, пока бабушкино тело молча грузили в скорую в плотном чёрном мешке люди с нечитаемыми эмоциями на лицах.

- Пошли. Тебе домой надо. А то и тебя вот так, не дай бог, - Арина силой увела Аллу домой, - Водка есть? Что так смотришь? Не мне. Тебе. Как лекарство, - Арина пошарила по шкафам. Нашла бутылку. Налила в рюмку немного, - Пей, Ларионова!

Алла замотала головой.

- Пей, дура! Рухнешь сама, кто к тебе в больницу придёт?

До Аллы быстро дошло, что никто. Некому. Она взяла в руку рюмку. Покрутила, не решаясь.

- Выдох, выпила, потом закусить, - инструктировала Арина, двигая Алле кусок хлеба.

Алла очень старалась. Выдохнула резко. Выпила. Горло обожгло.

- Закусывай! Дура ты, Ларионова, водку что ли не пила никогда?

Алла снова замотала головой.

- Всё, пошла я. Мои дома меня потеряли.

- Спасибо тебе, - еле шептала Алла.

Алла затуманенным мозгом соображала, что делать. Позвонила дяде Вите. Тот длинно матерно высказался.

- Жди.

Приехал действительно быстро. Не один. Со своей женой тётей Леной. У Аллы было дежавю.

- Вить, где у матери деньги-то на похороны? - совала нос на каждую полку открытых настежь шкафов дяди-Витина жена, - Или уже скоммуниздили всё? - кивнула на племянницу мужа.

- Не тронь девку, болеет она, - осадил её дядя Витя.

Алла сжалась в комок. Получалось, что тётя Лена считает её воровкой?

- Чего она болеет? На всём готовом живёт туниядка здоровенная, - не пощадила её тётя Лена, - Хорошо, что квартира теперь наша. Продадим, купим тот дом, что с большим участком. Да, Вить? Так, чтобы теплицы, баня своя. И в городе. Только давай туалет в доме. И чтоб посудомойку на кухню.

- А я? - подала голос Алла.

Она была в шоке. Водку она пила впервые в жизни. Язык плохо слушался. Ей хотелось закричать, что так нельзя! Бабушка только что умерла. И её ещё не похоронили даже, а уже делят квартиру и планируют свое будущее. Но хватило только на один короткий вопрос.

- А ты поедешь, откуда приехала. Ты же там прописана. Ну, пока мы тут оформлять будем, поживи. Не жалко.

Тётя Лена нашла всё-таки припрятанный у дальней стенки шкафа пакет с одеждой и деньгами на похороны.

Алла сидела не шолохнувшись. Всё повторялось. Родные уходят от неё вот так страшно. Практически на глазах. Захочешь забыть - не забудешь. И ничего не сделаешь. Никаким усилием воли. Не держишь человека на этом свете ни мышцами, ни мыслями. Это же не балет.

Воздух перед глазами, казалось, стал осязаемым и плотным. У Аллы потемнело перед глазами. Никто не стал приводить её в сознание. Очнулась сама уже на следующее утро. Собралась в институт. Голова, как ни странно была ясной. И приступа не случилось. Алла решила, что не упустит ещё один шанс получить профессию. Бабушка бы не одобрила. Надо, Федя. Надо. Хорошо было бы иметь хоть какой-то план на жизнь.