- Котлеты у тебя классно получаются, - неслышно подойдя сзади, Игорь заглянул через плечо. - О-о, а что это ты такое делать собираешься, на ночь-то глядя? Хочешь, чтобы я лопнул?

- Это тесто на завтра. Утром блинов напеку.

- Ты и такое умеешь? А с чем блины?

И не касался, не дотрагивался вовсе, только я все равно чувствовала его - дыхание у меня на затылке, горячие волны, исходящие от всего большого, сильного мужского тела.

- А с чем ты хочешь? - вопрос мой прозвучал неправильно, не так, как было нужно - твердо и по-деловому, а наоборот, с придыханием, как будто мы что-то более интимное, чем начинку для блинов выбираем. - Можно с мясом, можно с творогом... с вареньем еще с клубничным. Или просто с маслом и сахаром.

- Я бы хотел, - начал он почему-то шепотом, но потом, шагнув к выходу из кухни, продолжил уже своим обычным голосом. - Делай, с чем сама больше любишь - я не могу выбрать, все хочу.

Как же трудно заставить себя не мечтать, не думать о том, что могло бы быть, если бы... Если бы такие, как я, могли понравиться такому, как он. И я мечтала, вторую ночь подряд никак не находя в себе сил заснуть. Мечтала, слушая скрип старой тетушкиной кровати под ворочавшимся мужчиной, его редкие вздохи - неужто тоже бессонницей мается? Смотрела в потолок и мечтала. А стоило только глаза закрыть... куда страх-то мой делся? Тут же видела, словно кадр из кинофильма - тот момент, когда он, выйдя из моей ванной, обмотанный ниже пояса моим желтеньким с мишками полотенцем, с капельками воды на этих своих... бицепсах... трицепсах... И прекрати, Свиридова! Чтобы тебя вдруг возжелал вот такой вот Аполлон, нужно фитнесом лет сто заниматься, пресс качать, отказаться от блинчиков и котлет насовсем!

И, забывая, что он спит совсем рядом, в паре метров, в соседней комнате, вход в которую не имеет двери, я вздыхала так же громко и расстроено, как и Игорь.

15. 15 глава. Игорь

И чего мне не спится-то? Что это вообще за фигня-то такая? Ветер что ли за окном воет? Метель вроде бы не передавали... Хотя я погодой-то особо и не интересовался. Телефон мой почему-то сеть не ловил, хотя мы, вроде бы, не так уж далеко от центра города и отъехали. Светка, наверное, весь вечер звонила, как, впрочем, и мать, хотя вчера и просил последнюю делать это хотя бы через день, но, зная свою родительницу, я был совершенно уверен, что эти уговоры абсолютно бесполезны.

Вот интересно, не страшно Свиридовой в таком доме одной жить? Мысли плавно переползли туда, в соседнюю комнату, где в меховой пижаме в виде непонятного фиолетового зверя, спала девчонка. Я снова чуть было не рассмеялся - такой у нее потешный вид в этой шкурке был!

Любая другая баба, которой пришлось бы ночевать рядом с тобой, Петровский, изо всех сил постаралась бы выставить себя в самом выгодном свете - пеньюарчик там, струящийся, а-то и просто бельишко покружевнее, понаряднее надела. А эта? Да там до тела-то, наверное, не докопаться! Но, когда увидел, мысли так и шарили по неизвестному науке зверю в поисках молнии или пуговиц, на которых это безобразие могло держаться.

Я ведь мог уйти в эту комнату и сидеть за компьютером здесь? Мог. Так сделал вчера у Светки, чтобы она работать не мешала. Почему же сегодня весь вечер провел рядом с рыжей? Почему, как привязанный, за ней следом ходил? Почему возле закрытой ванной стоял, как истинный маньяк, прислушиваясь к звукам льющейся за дверью воды?

Интереснейшая получалась ситуация. Ее я и описывал сегодня, прогоняя прочь мысли о близости Олеси, непонятно почему так крепко въевшейся в мой мозг, что сосредоточиться получалось с трудом. И вот что вырисовывалось: