***

Он наблюдал за своей спутницей и не мог предугадать ее действий. Попытается ли она оказать помощь? Саботирует ли работу? Приоткроет ли часть своих тайн? Он мог предполагать все, что угодно. Но лучше посмотреть на нее в деле и, наконец, избавиться от сомнений.

Шерер усилил патрули, укрепил посты за счет магов. Лайнер сопровождал их эсминец с бойцами. Но всегда есть место неожиданностям. Когда он подвел ее к челнокам и пропустил вперед, девушка подавила удивление. Они не афишировали, где именно содержатся пленники. Но было бы глупо оставлять их на корабле, схемы и планы которого те давно изучили.

***

Перелет на эсминец торианцев прошел быстро. Это был единственный плюс.

А после кажущиеся бесконечными коридоры, переходы, несколько встречных постов мы с Шерером преодолели в полном молчание. Неловкости я не ощущала, скорее, досаду и легкое раздражение. Торианцев было много, слишком много, их сила давила, вызывая острое чувство беспомощности.

И спустя час после того, как покинула лайнер, я стояла перед бронированной дверью, открывавшей вход в тюремный блок. Сглотнула, набралась решимости, и шагнула в камеру.

Этого человека я запомнила совсем другим – контролирующим ситуацию, коварным, опасным и жестоким. Оковы и плен сбили с него надменность, но вряд ли заставили признать поражение.

Я смотрела в глаза скованному человеку, от которого совсем недавно зависела моя жизнь. Мерзкое ощущение – зависеть от кого-то. И именно рядом с ним я допустила ошибку – раскрылась слишком явно, продемонстрировав свои возможности. Он понимал это – было видно по его направленному на меня взгляду, знал, что я опасаюсь того, что он может обо мне рассказать.

Я постаралась себя не выдать, и стояла с бесстрастным лицом, пока Шерер говорил с пленником. Нас окружали его люди, меня сверлили чужие взгляды. Не могу сказать, что враждебные, но я была явно не на своем месте.

– В первый раз? – невзначай поинтересовался подошедший ко мне торианец, ничуть не уступающий ни в росте, ни в развороте плеч своему командиру, и так же в маске. Нам говорили, что после уничтожения братства многих участвовавших в операции бойцов постигла месть выживших пиратов. Их убивали вместе с семьями. Некоторое время спустя торианцы взяли ситуацию под контроль, зачистили всех причастных к смертям своих товарищей. Но с тех пор, вылетая на операции, всегда скрывали лица.

– Что, простите? – я обернулась в его сторону.

– В первый раз участвуете в допросе? – голос был молодым, чуть задорным.

С какой стороны посмотреть…

– Да, до этого только практика, - ответила и снова сосредоточилась на пленнике. Он выглядел бледным, подавленным, уставшим. Но почему-то у меня создалось впечатление, что торианцы просто теряют с ним время.

Я дождалась пока торианцы нас покинут, и в камере останется лишь Шерер. К слову с удовольствием бы выпроводила и его, но понимала, что это нереально. Он не оставит меня наедине с подозреваемым. Причина? Не доверяет ему. Не доверяет мне. Да и хочет все контролировать лично. Вполне логично.

Подошла к пленнику, достаточно близко, чтобы видеть следы не слишком бережного обращения. Заглянула в его глаза, приоткрывая собственный разум, давя на него, ожидая встретить сопротивление, и тут же, упала в глубокую, вязкую темноту.

Я была посреди ничего. Именно так выглядел разум этого человека. Пустота, наполненная всплесками тревожных голосов. Я знала, чувствовала, что меня зовут, пытаются привести в сознание. Но я была далеко. Слишком далеко, чтобы ответить. Не плен, нет, меня пригласили, позволили сюда упасть, для того, чтобы пообщаться. И я ждала, когда со мной заговорят. Полного слияния разумов не было. Я контролировала свой. Да и меня пустили только на порог, чтобы поговорить без свидетелей. Он называл себя Неро. Чужое имя, выдуманная жизнь, убийцы, лицедея, притворщика. На его руках много крови, а будет еще больше, если ему хватит времени, и он сможет отсюда выбраться.