- Девушка! – влетаю в приемный покой уже в десятом часу. – У вас тут Воронов лежит!

- Кто?! – смотрит на меня ошарашено девушка.

- Депутат Воронов! – я не могу говорить тише. Я на взводе.

- Тише! Не кричите! – велит мне мужчина в белом халате, появившийся откуда-то из дальней части коридора. – Зачем вам депутат Воронов?!

От его вопроса появилась надежда, что он все еще здесь.

- С ним моя дочь! – заявляю гневно и с требованиями.

- Какая дочь? – смотрит мужчина непонимающе, подойдя ко мне ближе.

- Послушайте, - начинаю объяснять сбивчиво, - моя дочь сбежала из дома. Оставила записку, что поехала к п.., - осекаюсь и придумываю на ходу легенду, - к президенту!

Врач посмотрел на меня как на умалишенную. Но мне нужно продолжать:

- Решила лично посмотреть в глаза представителям нашего государства!

- Оу…

Мне показалось, или врач одобрил желание моей дочери?!

- Так вот! В новостях сказали, что депутат Воронов попал в аварию. И мне показалось, что рядом с ним находилась моя дочь.

Удивительно, но этот врач вошел в мое положение. Задумавшись, он начал объяснять мне:

- Депутата Воронова сегодня привезли одного. У него были ушибы, ссадины, сломано три ребра. Девочки с ним не было.

- Была девочка! – кричит медсестра.

Мы оба смотрим в ее сторону. Врач, не понимая заявлений молоденькой девушки, я – с надеждой.

- Она следом прибежала. Сказала, что к папе депутату. Рыженькая такая. С хвостиком.

- А можно мне ее увидеть?! – смотрю с мольбой на врача.

- Нельзя, - отрицательно качает он головой. – Воронов ушел из больницы. Сказал, что будет лечиться дома, что у него завтра много дел, будет их хотя бы из дома вести.

Все. Это конец. И где теперь искать его дом?

11. Глава 10. Артем

- Я не я, если это не твоя дочь.., - тянет Пашка, когда девчонка в очередной раз появляется и исчезает из кухни.

- У меня нет детей! – гневно выпаливаю, не позволяя при этом кричать. Не хочется, чтобы ребенок слышал мое недовольство.

- Как это нет?! – смотрит на меня друг удивленно. – А Гришка с Валькой?

- Это дети Регины, - буркаю для уточнения.

- Но ты же их растил до совершеннолетия! – восклицает Пашка.

- Да, растил, - говорю уже горько, - вот только они теперь меня видеть не хотят.

- Пап, тут твой портфель с документами, - слышу от Веры, отмечая, что ее слова разгоняют в душе приятное тепло. Все-таки приятно слышать, когда тебя вновь «папой» называют. – Когда тебя сбили, у тебя все документы разлетелись, - девчушка входит на кухню. - Я их собрала, но они вразброс. Надо бы их упорядочить!

Слова ребенка просто выбивают почву из-под ног. Хотя нет. В моем случае, пол. Вспоминаю одну такую… Из Новгорода. Вот только как зовут, не помню. Такая же была. Чтобы все по полочкам и чтобы по порядку. Секретаршей у меня работала. Как звать-то ее? Кристина? Карина? Катерина? Вера говорила, что Кира… А может быть и Кира…

- Пап, можно?! – выводит Вера меня из мыслей.

- Что можно?

- Можно твои документы перебрать? – смотрит на меня с надеждой. – Я умею. Я и маме всегда помогаю. Она тоже любит, когда все аккуратно убрано.

Точно. Любит.

- Вера, скажи мне еще раз, как зовут твою маму? – решил еще раз уточнить.

- Кира.

- Ки-ра… Хорошо, Вера, иди в гостиную и разбери документы, - киваю головой.

Девчушка с радостными воплями убегает в комнату. Мне же приходится сидеть на месте и осознавать свое отцовство.

- Она на тебя похожа, - добавляет Пашка.

- Мы просто рыжие оба. А рыжие и в конопушках похожи друг на друга, - зачем-то продолжаю спорить.

- Ну не скажи, - тянет друг. – Твой нос, такие же уши лопоухие.