Алина бегом пересекла гостиную, поднялась по лестнице на второй этаж и подошла к детской. Федюня уже разошелся не на шутку. Она распахнула дверь в комнату:

- Ну, ну, ну. Это кто у нас так плачет?

Мальчик затих, прислушиваясь к ее голосу, но еще морщил личико, норовя заплакать снова. Алина наклонилась над кроваткой и взяла крестника на руки.

- Зайка мой.

Она нежно прижала теплое тельце  к груди и слегка побаюкала. Потом коснулась макушки малыша губами, от него пахло молоком и  чем-то волнующе детским.

- Солнышко мое проснулось, - Алина вытерла слезки с щечек Феди, он обхватил ее шею пухлыми ручками и доверчиво прижался. Горло перехватило спазмом. – Маленький, пойдем, пойдем. Там мама, папа…

Она вышла с ним из комнаты и осторожно стала спускаться на первый этаж, то целуя малыша, то шепча ему разные милые ласковые словечки. Улыбающаяся Настя уже ждала их на кухне, держа в руке разогретую бутылочку со смесью. Пока она кормила сына, Алина не удержалась и проверила сообщения на телефоне. Было , как она и предполагала, несколько пропущенных звонков и одно сообщение от Сергея – резкое требование перезвонить ему. Алина отключила телефон и положила в сумку. Сейчас она не готова выяснять отношения.

Прихватив с собой чашку с нарезанным хлебом, она пошла  на улицу, посмотреть , как там остальные. Мужчины стояли у мангала, занимаясь приготовлением мяса. 

- Ну, как тут?

- Ничего страшного. Перелом, но без смещения, - профессионально жестко доложила Катя, которая работая хирургической медсестрой, не испытывала на этот счет никаких эмоций. – Жить будет.

Ужинать решили на улице, пользуясь последними теплыми денечками. Алина, расставляя тарелки, молча наблюдала за друзьями. Под двенадцатью последними годами была подведена черта. Не исчезни Макс внезапно, сегодня они бы веселились точно так же. Она почти не сомневалась, что скоро они вообще вычеркнут из памяти всю ту историю. Доверительные, близкие отношения вернулись в мгновение ока. А она… она ничего не понимала, что с ней происходит.  В ней боролись два чувства , равнозначные по накалу, злость и , взявшееся невесть откуда, патокой затопившее все внутри …счастье.

Илья повернулся к ней и махнул рукой . Алина не смогла сдержать улыбку. Кровь уже не шла, но зрелище было то еще! Его нос, и так не маленький от природы, сейчас превратился в бесформенную глыбу, а от переносицы ко лбу разливался отвратительный лиловый синяк. . Герыч толкался рядом, мешая всем, прихлебывая пиво , что- то рассказывал и тишину периодически нарушали взрывы хохота.

Она перевела взгляд на Макса, изучая его лицо в профиль, пока он, выуживая куски маринованного мяса  из чашки, нанизывал их на шампур. Тогда там, в магазине, в панике и от неожиданности,  она даже не увидела его толком , был только голос… Голос и оглушительный стук ее сердца. Сейчас она внимательно рассматривала его, воскрешая из памяти облик молодого Максима и сравнивая его с этим чужим взрослым мужчиной. Да, те же нахмуренные брови, волевой подбородок, красивые чувственные губы… Но, что-то ушло… Он переступил с ноги на ногу и поймал ее взгляд. Она быстро отвернулась. Управившись с мясом, он подхватил чашку и направился в сторону дома. Через несколько минут вышел, вытирая руки бумажным полотенцем, подошел и плюхнулся на стул рядом с ней. Слегка подрастеряв свой заграничный гонор в событиях первой половины дня, и расслабившись от выпитого спиртного, он уже мало  тянул на кинозвезду.

-  Ты сегодня не очень разговорчивая, - заметил он , не глядя на Алину. – И в кафе не пришла. А я ждал. Обижаешься на что-то?