– Проходите, она в порядке.

– А ребёнок?

– И ребёнок тоже. Супруге вашей нужен покой. Дней пять поддержим, понаблюдаем в стационаре.

Скрипнула дверь, кто-то вошёл. Затылком почувствовала на себе его взгляд… От шеи до ступней побежали вниз холодные мурашки.

Он вошёл и замер за моей спиной на несколько секунд. Просто стоял, просто смотрел. Я шептала про себя – хоть бы оставил эти чёртовы пакеты и ушёл!

Но он не торопился.

Раздался лёгкий стук – пакеты опустились на тумбочку, а он начал приближаться и подошёл к кровати в плотную.

– Маленькая… – тихо, нерешительно начал, – спишь?

Почувствовала, как меня коснулись его пальцы. Они легли на шею, прошлись по коже ласково, а мне не хотелось, чтобы он ко мне прикасался – слишком свежа и глубока рана.

– Знаю, что нет. Я пришёл, проведать тебя…

Голос Артёма так и звучал виновато, как будто он не знал, что говорят в таких случаях.

– Пакеты принёс? На этом всё, можешь идти.

– Насть, – выдохнул он, – я хочу помириться! Очень тебя прошу! Выслушай меня. Я очень волновался… Чуть с ума не сошёл, когда мне твоя мама позвонила.

Тут я внезапно услышала кряхтение и резко обернулась.

Артём пришёл не один.

Он стоял напротив меня как ни в чём не бывало, и… держал на руках Никиту.

– Артём, ты издеваешься надо мной?? Ты… Да ты… Зачем его сюда принёс??

Я впала в ужас, когда увидела мужа, стоящего напротив больничной кровати с ребёнком от любовницы на руках.

– Пожалуйста, не начинай! Ира уехала, мать не в состоянии справиться с младенцем, так что эта обязанность пока легла на мои плечи. Извини за это небольшое неудобство, придётся немного потерпеть.

Я опять почувствовала, как начинаю закипать. Хотелось треснуть его со всей силы! Бросить в него что-нибудь тяжёлое! Отколотить так, чтобы ходить не смог.

Разве он не понимает, что мне больно видеть его с этим ребёнком?

Зная, что он от другой женщины, и наглядно понимать, что этот подлец предал нашу счастливую семью.

А сейчас, глядя на него, как он заботливо держал на руках Никиту и покачивал его, когда тот начинал поплакивать – особенно неприятно.

Меня это задевает до глубины души – видеть его заботу, беспокойство к чужому малышу.

Как он бережно его держит, прижимая к себе как хрупкую, ценную ношу. Как шушукается с ним, вкладывая во взгляд больше тепла, чем мне и нашим детям.

Это несправедливо, неуважительно с его стороны.

Да он так с Кириллом никогда не возился, как возится сейчас с сыном от шлюшки!

А меня это ранит. Очень задевает. Это ревность, боль, тоска! Это предательство и унижение моего достоинства.

Пережив эту ночь, я до конца осознала и смирилась с тем, что была измена. А сейчас, глядя на них вдвоем, теперь я видела реальное подтверждение их интимной связи.

У Никиты такие же тёмные волосы, как у Артёма. Пухлые губы, ровный нос. Глазами он в мать пошёл, по всей видимости. У Артёма на руках ведёт себя более спокойно, чем у всех остальных. Совпадение? Не думаю. Просто чувствует родного человека.

Зачем он так со мной поступает? Просто издевается! Зная, как мне тяжело, так он ещё будто специально пришёл с ним в больницу, чтобы добить меня окончательно.

– Ты чудовище… Нравится видеть, как я страдаю? – опять в глазах напряжение, слёзы подступают. Пальцы трясутся, сердце набирает ритм. Холод обволакивает тело.

– О чем ты говоришь? Настя, прекрати вот это вот всё! Мне правда некому было оставить Никиту, но нужно было срочно увидеть тебя. Я же волновался! Вот, теперь полегче стало – врачи сказали, опасность миновала.

– Это всё из-за тебя!

– Насть, ну не кричи… Ну побереги себя, – топчется возле кровати, ребёнок в его руках начинает ёрзать, – ради Анечки. Давай поговорим, а? Я здесь, чтобы тебя успокоить, чтобы всё объяснить.