– Эссина Азельма? – принц долгим взглядом посмотрел на Азельму. – Зачем же было вводить нас в заблуждение? И эта одежда…

– Посмотрите на руки этой эссины Азельмы, милорд, – раздражённо подсказал Гантер, – разве непонятно, какая она дочь барона? Эта бестия врет и не краснеет.

– Если посмотреть на руки вашего слуги, милорд, то он, безусловно, большой лентяй, – подхватила Фалина. – А если послушать его речи, то он, конечно, глупец. Грустно признать, что вам служит такой невежа, милорд!

– Эй, не ссорьтесь! – принц весело рассмеялся. – Эссина Фалина, со слов эссины Азельмы мы знаем, что сейчас замком Калани управляет некая леди Трой, опекунша наследницы. А наследница сейчас в монастыре.

– Уже не в монастыре. Я вернулась.

– Постойте-ка! Калани! – воскликнул Гантер. – Сестры Калани! Одна из них – невеста короля Ильярда! Ну конечно, я об этом слышал! Об этом даже песенки поют в тавернах Лира.

На это Азельма побледнела и решительно тряхнула головой.

– Давайте, чем говорить глупости, я лучше посмотрю вашу рану, милорд... ваше высочество. И выпейте лекарство, прошу вас, – она налила ему свежей воды из кувшина в чашку.

– Не смею возражать, – улыбнулся тот, – вы меня практически вылечили. Вы сами фея, должно быть. И зовите меня по имени, я же просил…

– Теперь точно не посмею, – призналась Азельма, развязывая бинты и смачивая рану целебным отваром. – И какая я вам фея, не гневите Пламя!

Фалина ей не мешала. Понаблюдав немного за сестрой и принцем, она взяла корзину и вышла набрать дров из поленницы. Надо было, конечно, послать мальчишку или этого слугу, но…ради него она и вышла, знала, что не отпустит, потащится следом. Любопытно. И неосторожно. И…

Пламя великое, ну за что?

Не слишком много до этого Фалина видела мужчин – чтобы вот так, вблизи. А над теми, которых видела, всё больше хотелось смеяться. А над этим... ещё больше хотелось! Он огромный. Сильный. Красивый. Глаза – в густую болотную зелень. Густые брови. Руки большие, широкие ладони – тоже сильные, хотя не крестьянские руки, это заметно. Она бы охотно сейчас поязвила, понасмешничала, чтобы он рассердился, чтобы глаза от гнева заискрили! Ох, так захотелось! И страшно было бы, и весело, и…

И в груди так горячо.

Он вышел за ней в холодные сени. Толкнул к стене, отбросив прочь корзину, прижал – не пошевелишься.

– Эссина, значит? Дочь барона, да? – и потянулся губами. – А я разбойник, чтоб ты знала…

Вот сейчас, поймает её губы своими, и…

Пламя Ясное, так нельзя!

Куда там лорду Конану…

Он охнул и выругался сквозь зубы, прижимая пальцы к прокушенной в кровь щеке.

– Только посмей ещё раз руки протянуть, невежа! – процедила она. – Покалечу. Как же его высочеству без тебя, верного слуги?

– Вот дикая, – буркнул он, – попадёшься мне! Ты хоть не ядовитая, нет?

– Не знаю. Вот и выясним, – Фалина задорно улыбнулась. – А ты кто при его высочестве?

– Кто-кто! Кучер!

11. Часть 11. Говорите и слушайте...

Возвращались девушки не торопясь, пустив лошадей шагом. Опять разговаривали.

– Так тот парень и есть твой Валь, из конюшни?

– Да, это он.

– Он в тебя влюблен, что ли?

– Что ты, с какой стати…

– Как это с какой! Я просто не слепая, сестричка. Кстати, принц к тебе тоже неравнодушен.

– Этого точно не может быть.

Фалина звонко рассмеялась.

– Как раз неудивительно! Он провел взаперти несколько лет, и вот оказался на свободе! Да ему любая показалась бы прекрасной, а уж ты… Ты красивая. Разве не знаешь?

– Не говори так больше, – жалобно попросила Азельма. – Мне это вовсе не нравится.

– Ладно, ладно. Но как к тебе отнесётся король? Я просто вне себя от любопытства.