– Ты предлагаешь мне работу? – бормочу, хмурясь от непонимания. – Работу, – повторяю уныло. Уголки губ опускаются. Ну и кислятина я сейчас. – После вот этого. Работу, да?

– Какой соблазн – видеть тебя практически круглые сутки, – мечтательно протягивает, с улыбкой и хитрым прищуром.

– Практически, – повторяю сумрачно, надеясь, что не придётся уточнять, но он молча кивает. – Да поясни ты как нормальный человек! – взвизгиваю возмущённо, совершая непривычный для себя разгон до взбалмошной истерички за доли секунды.

Покровский приглушенно смеётся, притягивая к себе обеими руками.

– Я никого не брал на твое место, Вер. Все эти месяцы в моей голове была только ты и я откровенно устал справляться собственными силами.

– Ты опять говоришь двусмысленно, – бубню недовольно.

– В этом и цимес, – хмыкает и цокает языком, чрезмерно довольный собой. Дерзко вскидываю голову, пыжусь и раздуваю ноздри. Он от умиления приподнимает брови и объясняет через улыбку: – Обед – по-деловому. Ужин – свидание. Что скажешь?

– Скажу, что мне действительно нужна работа, – величественно прикрываю веки.

Проворачиваюсь в его руках, все ещё держа ключи наготове. Перестаю сдерживаться и улыбаюсь так широко, что глаза сощуриваются. Сердце в груди не бьётся – трепыхается пьяной сумасбродной бабочкой. Прикладываю магнитный ключ и скрываюсь в подъезде, чувствуя, как он подается вперёд, а его руки соскальзывают с моего живота, отпуская с неохотой.