- Почему я должна переживать из-за того, что кому-то безразлична? – я сидела в кресле, подперев голову кулаком и, смотря на беспрерывные метания женщины, думала о кое-чем более важном – о деньгах.

Вообще, я не притязательный человек. Мне отлично жилось и в детдоме без всяких благ, но так уж получилось, что в нашем мире деньги решают все.

И так же сложилось мнение о том, что омеги не способны на самостоятельную жизнь и самостоятельные решения. Мы являемся лишь дополнением к альфам. Как игрушки для утех и способ продолжения рода.

И вот я думала, а что, если я смогу доказать, что способна на самостоятельную жизнь? Но для этого требуется заработать прямо очень много денег. И доказать, что я не хуже, даже самых сильных альф, чтобы по отношению ко мне вообще никаких вопросов не было.

Но, как это сделать?

Умом я понимала, что это невозможно, но мое нежелание выходить замуж и до конца жизни терпеть к себе отношение, словно к животному, выходило за все грани. Поэтому, ничего, как-нибудь справлюсь.

- О, боже, ты стала еще хуже, - Гвен закрыла глаза и потерла веки кончиками пальцев. Уже теперь раздражение ядом слышалось в ее голосе. – Раньше, насколько бы никчемной ты не была, но тебя хотя бы заботило, что говорят другие.

Она взяла свою сумочку и, бросив на меня еще один ледяной взгляд, пошла к двери, но, перед тем как выйти в коридор, сказала:

- Я сейчас поеду к мистеру Тернеру и буду умолять его забрать тебя из больницы. А ты пока что… Я пришлю к тебе горничную, чтобы она помогла тебе собраться.

После этого Гвен покинула мою палату, а я продолжила думать о деньгах.

Ко мне как раз вошла медсестра и я попросила у нее ручку и блокнот, после чего умостилась на подоконник и принялась рисовать улицу.

Я вообще с детства рисовала. Много. Каждый день. В детдоме привыкла к тому, что моя одежда, руки и волосы вечно в краске. И даже будучи в семье Лоу для меня это стало спасением. Они мне никаких денег не давали. Лишь покупали то, что, как они считали, для меня нужно, а так я в тайне через сеть брала заказы на портреты. Благодаря этому у меня имелись хоть какие-то карманные деньги. Иногда я вообще могла заработать вполне неплохо, но абсолютно все откладывала.

Сейчас, рисуя в блокноте, я видела то, что линии нечеткие. Пальцы Мериан не поддавались. Но, ничего, справлюсь.

Правда, одним рисованием сыт не будешь. Вернее, замужества не избежишь. Следовало еще что-то думать.

В дверь постучали и в палату вошла девушка лет двадцати пяти.

- Можно, я войду, мисс Колинз? – спросила она, держа в руках чехлы, предназначенные для одежды. И выглядела она очень растерянной. Чуть не спотыкнулась о ковер. – Меня зовут Скарлет. Ваша мать направила меня сюда, чтобы я помогла вам собраться.

- Да, конечно, - я не поняла к чему был вопрос про войти, если она и так уже стояла в палате. Но все же кивнула.

Пытаясь закрыть дверь плечом, девушка выронила все чехлы. Испуганно посмотрела на меня и, упав на колени, начала все собирать. Я спрыгнула с подоконника и направилась ей помогать.

- Не нужно. Простите, я сейчас все соберу, - быстро произнесла она, вновь повторяя «простите». – Я лишь месяц работаю в вашем доме, поэтому еще немного растерянна…

Мне понравилась эта девушка тем, что она мне напомнила Глорию. Та тоже была такой же когда только пришла работать в семью Лоу.

Я все же помогла собрать ей вещи и, когда мы разложили их на кровати, в мою палату опять вошла мать Мериан. Она выглядела немного более спокойной. Гвен кивнула горничной, чтобы та вышла из палаты, после чего вальяжно села в кресло и сказала: