Женщина поднялась на ноги и взяла свою сумочку.

- Разве я не должна жить у своего жениха? – я подниматься с кровати не стала. Наоборот, отклонилась назад, опираясь о нее рукой.

По закону омега, обручившись, должна жить у своего альфы и сейчас, из всех слов женщины, я заострила внимание лишь на том, что из больницы меня собиралась забрать она. Хоть и явно не хотела этого делать.

- Жених? – мисс Колинз прищурилась. – Ты же сказала, что ничего не помнишь.

- О нем говорили врачи.

- Говорили, - она саркастично повторила это слово. – Тогда, спешу тебя просветить, что мистеру Тернеру ты не сдалась. Думаю, он даже не будет рад услышать, что ты очнулась.

Закинув ручку сумки на плечо, женщина смерила меня взглядом:

- Ты даже в этом позор. Твой жених не захотел забирать тебя в свой дом.

Мисс Колинз развернулась и вышла из палаты, а я упала на кровать, растягивая губы в улыбке.

Эта женщина, конечно, еще та стерва, но я услышала от нее настолько приятные слова, что это прямо поднимало настроение – моему жениху на меня плевать и я не живу в его доме.

Я понятия не имела, как к этому относилась Мериан, но разве это не прекрасно?

Опять садясь, я потянулась. Привыкнуть к этому телу невозможно. А осознать то, что я вообще перенеслась в другую девушку – тем более. Это как взрыв сознания и ощущение того, что я сошла с ума.

Но тратить время я не собиралась. Я же вернусь в свое тело. Рано или поздно, но это точно произойдет, ведь не может быть иначе, а до тех пор мне нужно будет как-нибудь получше подготовиться к тому, чтобы сбежать из моей чертовой, лицемерной семьи и, тем более, от Даниэля. Чтобы он меня больше никогда тронуть не смел.

Поднявшись с кровати, я подошла к окну и посмотрела на город, чувствуя, как по телу рассыпалось покалывание.

На самом деле, я не знаю, кто мои настоящие родители – я выросла в детдоме. И, многие, кто слышал об этом, тут же пропитывался ко мне жалостью. Зря. Время проведенное в детдоме, было самым счастливым в моей жизни.

Конечно, там имелись свои минусы. Дети, живущие в подобном месте склоны не жить, а выживать, но все же, учась наставлениям более взрослых ребят, мы с детства пытались держаться вместе. Они нам говорили – раз мы никому не нужны, значит, мы будем нужны друг другу. И это работало. Мы жили в поддержке и в понимании.

Мне особенно повезло. Еще с ранних лет я очень подружилась с тремя альфами из своей группы. В дальнейшем они стали для меня, как братья. И роднее, чем они, для меня до сих пор никого не было. Даже несмотря на то, что в детстве мы часто конфликтовали. Одного из альф я вообще постоянно кусала, так как он меня до дрожи бесил.

А насчет того, что происходило за пределами детдома… Я, конечно, знала, что омег считают очень слабыми созданиями. Касательно нас само государство приняло множество ограничений. В том числе, например то, что мы не можем существовать в одиночестве. Мы должны находиться под присмотром родителей, или в браке с альфой, который и является владельцем омеги. Нам запрещено голосовать, посещать университет. Да и вообще много всего. Иногда казалось, что вообще все, кроме как быть под альфой.

Но там, в детдоме мне подобное казалось чем-то далеким и непонятным. Даже несуществующим, ведь те трое альф относились ко мне, как к равной. Они учили меня всяким мальчуковым играм. Отдавали свою одежду. Иногда даже новую, хотя у нас лишаться своего было не принято. Они защищали и учили тому, как это нужно делать. Я подтягивала их по учебе и постоянно гоняла, чтобы они не забывали застилась свои кровати. Хотя, учитывая то, что я была вдвое меньше их, навряд ли это можно назвать «гонять».