Ну, спасибо, мамуль, услужила! Хочется забиться в самый темный угол и тихо заскулить. Не знаю, как Вик, а я точно под впечатлением от короткой, но яркой презентации. О Страйке и его мыслях на этот счет лучше не думать. Но не думать я не могу. Особенно, когда все пространство маленькой прихожей заполнено знакомым запахом мужского парфюма и витающими между нами статическими разрядами напряжения. Боковым зрением я вижу, как он раздевается, снимает пальто и вешает на крючок, потом оборачивается и наверняка буравит меня уничижительным взглядом. Щеки горят, словно меня по ним отхлестали. Именно так я себя и ощущаю. Избитой морально и физически. Напоминаю, что сама виновата в сложившейся ситуации, но легче не становится.

Экзекуция тем временем продолжается. Мужчины обмениваются рукопожатиями и вежливыми приветствиями. Мысленно благодарю Страйка, что он не сломал Виктору запястье, хотя он на это вполне способен.

— Саша, ты же помнишь Олесю? — вопрос Ирины Владимировны адресован сыну. Сейчас по всем правилам приличия я должна хотя бы взглянуть на него из вежливости, но это выше моих сил.

— Помню, — коротко отвечает Страйк, но даже в одном слове я умудряюсь различить вибрирующие нотки тщательно скрываемой ярости. Проглотив подкативший к горлу комок, собираюсь с силами и решаюсь взглянуть в лицо Кравцова. Сердце обреченно падает в пятки, пока я смотрю на окаменевшие черты, играющие желваки, заострившиеся скулы, плотно сжатые губы и черные пустые глаза, с неестественным равнодушием наблюдающие за моими жалкими попытками сохранять спокойствие.

— Привет, Олеся, — подчеркнуто вежливо кивает Страйк, окинув меня с ног до головы беглым взглядом. Моей выдержки хватает только на смущенный кивок. Надо отвернуться и перестать на него глазеть, но я зависаю, как конченная дура. Совсем не к месту начинаю гадать, когда Саша успел купить этот белый свитер и почему я не видела его раньше. Он ему, кстати, очень к лицу. Оттеняет смуглый оттенок кожи, идеально сидит по фигуре, облепляя где надо крепкие мышцы. И, вообще, он красивый, мужественный, сексуальный…

Свитер, само собой.

А Страйк — он так себе.

Обычный нарцисс.

— Нам обязательно надо чаще встречаться семьями! — не замечая циркулирующей в воздухе агрессии, продолжает щебетать Ирина Владимировна. Улыбаясь, как идиотка, я невпопад что-то лепечу Сашиной матери.

— Очень приятно было повидаться, но мы очень спешим, — словно со стороны слышу свой голос.

— Романтический ужин, — поясняет Мартен, решив мне «подыграть». Едва сдерживаю досадный стон, скулы ноют от прилепленной улыбки. Так и подмывает сказать Виктору: «Поздравляю, Шарик, ты балбес!».

— Приятного вечера, — саркастически комментирует Страйк, от его ледяной ухмылки меня бросает в холодный озноб.

— Спасибо, — буркнув под нос, я пячусь назад, пока не врезаюсь в Виктора. Затем хватаю свою куртку, сую ноги в кроссы и выскакиваю на крыльцо, не удосужившись убедиться, что горе-женишок последовал за мной.

Промежуток от коттеджа до серебристого «Порше» Виктора преодолеваю со скоростью сверхзвуковой ракеты и выдыхаю, только когда оказываюсь внутри. Легкие распирает, дыхание напрочь сбито. Еще и воздуха ледяного наглоталась так, что горло дерет и глаза слезятся.

— Шапку забыла, — дернув на себя ремень безопасности, бормочу я. — И сумку.

— Вернешься? — взглянув на меня, сухо спрашивает Вик.

— Нет, — трясу головой. — Ключи, телефон в кармане. Остальное потом заберу.

Виктор хмуро кивает, всем видом давая понять, что мои чудачества ему уже поперек глотки. Ни слова не говоря, он заводит двигатель, включает обогрев салона, ждет пару минут и медленно трогается с парковочной площадки.