— Откуда столько горечи, девочка? Сколько тебе? Не больше сотни. О-о-о, дал маху. Не смотри на меня своими испепеляющими глазищами, вижу, что и полсотни не разменяла. 

— Чуть больше четверти, — отвечает без раздражения.

— Удивлен. Нет, правда. Только в хорошем смысле слова, — рассекаю собравшихся перед входом, придерживая за талию Киру. — Не знаешь, Мит бронировал стол? 

— Сейчас узнаем. — На входе она не церемонясь перехватывает официанта. — Бронь, — произносит четко, с расстановкой, — Рокотов, — только что хлыстом не щелкнула. 

— Секунду, уточню. — Парень срывается с места, забывая про заказ на своем подносе. 

— Не стыдно? 

— Не-а, нужно пользоваться своими возможностями. 

— Проходите, пожалуйста. — Паренек несется вдоль столиков. — Пожалуйста, — оставляет меню. 

— Спасибо. — Волчица грациозно присаживается, открывая в разрезе платья стройную ногу. 

— Ловля на живца? — комментирую ее действия. — Я пересяду, не буду мешать, — занимаю кресло напротив. Взглядом выхватываю знакомую фигуру. Высокая, тонкая — нет, слишком худая для ее роста, и во мне говорит не любитель пышных форм, а здравый смысл. Выпирающие ключицы не скрывает неизменный черный топ под горло, тонкие запястья в толщину указательного пальца моей руки, но больше всего привлекает крутой перепад между талией и бедрами, словно у куклы. — Ты извини, сейчас вернусь, телефон в машине забыл. 

Брюнеточка поворачивается спиной, целенаправленно шагает сквозь танцпол. А где же ее рыжая подружка? 

Подпираю спиной зеркальную колонну, вытянувшись, наблюдая поверх голов танцующих. 

Юная волчица пробирается к столу, кладет перед парнем связку ключей, агрессивно кидает пару слов, вырывает ладонь, избегая чужого прикосновения. Ставит точку, резкий разворот, уходит твердым уверенным шагом. 

«Интересно», — хмыкаю про себя. 

Возвращается вдоль столов, накидывая на плечи куртку. Не справляется с бегунком металлической молнии, опускает голову, а меня подмывает встать на ее пути, не дать пройти, обратить на себя внимание. 

Отталкиваюсь бедром от колонны, брюнеточка вскидывает голову. Темно-зеленые глаза округляются при виде меня. Все же зеленые, не карие. На место растерянности почему-то приходит ярость. Крылья крохотного носа смешно раздуваются, пухлые губы кривятся, открывая зубы. Волчица прыжком преодолевает расстояние между нами. Я не вижу в ней опасности, и все последующие действия оказываются для меня неожиданностью. 

С рычанием: «Как же я тебя ненавижу!» — маленький кулачок прилетает в левую скулу. 

12. Глава 11

Яна

Не уснуть. Ворочаюсь с одного бока на другой, легкие все еще наполнены терпким запахом зверя, а я никак не могу от него избавиться. 

Мне повезло занять в хостеле отдельную комнату. Здесь шесть кроватей, и пять из них пустуют. 

Стою у распахнутого окна, пока дрожь возбуждения не сменяется ознобом. Обхватываю себя руками, согревая, продолжаю избавляться от навязчивого запаха: вдыхая холодный воздух и выдыхая его до последней капли. Ничего не выходит, я не могу погасить фейерверк накрывших эмоций. Они мешают думать. 

Не хочется спать, душу заполняет нежность, такая яркая, что влага проступает в уголках глаз, а в теле адское напряжение, сжата каждая мышца. 

Верчусь на месте в поисках неизвестного, будто стрелка неисправного компаса. И снова мозг поднимает из воспоминаний запах. Броский, манящий, дурманящий. Он путает сознание, пугает своей навязчивостью, подавляет тело. Растерявшись, чуть было не подарила возможность врагу настигнуть себя. 

Заговариваю, тишина невыносимо угнетает: