– Надо было уйти тогда! Их было больше! Они сильнее тебя в своем влиянии на весь мир! Надо было отказаться от меня, тогда бы и я сделала для тебя тоже самое.

Вэлиан подбирает накидку, глядя на него снизу-вверх. Она знает, что он никогда бы не сделал этого. Никогда! Видит это по его мрачному взгляду и по проступившему кай.

– Мне нужно отдохнуть, дракон и подготовиться к сегодняшнему вечеру.

Она проходит мимо него, через несколько шагов щелкая пальцами, подзывая к себе притаившихся слуг. Никуда они не ушли и все это время ждали их в отдалении. Она знает как это происходит: их прикрепили к ним, чтобы те помогали и слушали. Они скорее вызовут неудовольствие гостей, чем своих могущественных хозяев.

– Не хочу отказывать и расстраивать ожидания императора, – говорит она напоследок, посылая ему лучшую из своих улыбок.

***

– Ваши покои, госпожа.

Слуга кланяется ей так низко, что грозится завалиться на пол и воткнуться в него зубами. Он пятится назад, пятится-пятится-пятится и наконец закрывает за собой резные створки, что больше похожи на узор из карамели в той самой кондитерской откуда Сфайрат унес ее когда-то.

– Отдельные покои.

«А как ты хотела?» – отзывается Ас, но отчего-то шепотом словно его может услышать кто-то.

Вэл не в настроении и покамест не обращает на это внимание. Она только-только вернулась от Итильгида. Он все еще слаб, бледен и много чего еще, но его жизни, славься Данау, вроде бы ничего не угрожает. Вроде бы! Профессионально!

– Не знаю.

Она проходится по светлому помещению с восточного вида арками, блестящими серебряными светильниками, курильницами, подносами и яркими коврами, отшвыривая со своего пути разбросанные по полу подушки.

«Есть женская половина, а есть мужская. Ты же не надеялась, что будешь лицезреть дракона каждое утро, как это бывало раньше?»

– Нет.

Она даже рада этому обстоятельству. Вэл все еще зла на все происходящее и сказанное. Гадко.

«Рада?! Рада?! Ты серьезно?» – саламандра заполняет сознание, шипя и рыча. – «Ты видела это?! Эту девицу!»

Вэлиан имела несчастье лицезреть все, но не устраивать же сцены из-за девчонки что предложила ему воды? Она и так не сдержалась. Это ужасно. Мужчина вернулся с ристалища, а она лезет к нему с собственническими упреками. О последнем разговоре она и вспоминать не хочет. Вроде бы договорились, что поссорятся у всех на глазах, а такое ощущение, что сделали это на самом деле.

«Он тоже хорош! Разошелся!»

Вэл пропустила это замечание мимо ушей, проходя в спальню, а потом и на балкончик.

– Как же здесь ярко, тепло и уютно! Не то что в Хорругарисе!

Как же неспокойно ей при взгляде на этот красочный пейзаж и убранство покоев. Эта его проступившая кай… Сфайрат не стал бы вытаскивать ее шутки ради. Он тоже разозлился и говорил то, что думает.

«Истинно! В каждой шутке – всего лишь доля шутки!»

В мире людей было проще и не так тяжко, как в этом – они были с ним равны. Им не нужна была магия, чтобы сделать что-то или отправиться куда-то.

«Уродливее в том числе!» – бурчит Ас.

Вот только кто-то понял это и поспешил вернуть их на место.

«Минаре!»

Она ждет ее. Они договорились, что Вэл наведается к ней, сразу же как только окажется в одиночестве. Вэл возвращается в комнату, окидывая взглядом приветливо откинутый полог кровати и покрывало на ней. Нет никакого желания проверять мягкость перин и упругость высоких матрасов.

«Хорругарис!»

Вэл поджигает угли в курильнице и, оглядевшись по сторонам, превращается, бросаясь в их яркий свет.

– Как все прошло?

Минаре подскакивает стоит Вэл-угольку заплясать на каменных плитах, пробежаться по кругу ящеркой, а потом обратиться в девушку.