Она и правда неплохой стратег, у нее получалось. Но она далеко не Дед, который один на миллион или даже на миллиард. Соня прекрасно понимала, что ее успех тесно связан с командой и Ником. Это команда в нее верила и позволяла принимать нестандартные решения. Это команда стояла за Соней, когда она ошибалась, а ошибки у нее случались. У Сони было чутье, но ей недоставало опыта.

А Кифер… его команде не помешает более грамотный стратег, но его настоящая цель – ослабить «Зальто». Это ценнее, чем заполучить новый кадр. А уж подгадить лично Давиду – подарок, ради которого не грех потрудиться.

Наблюдая за Кифером и Давидом, сидящими в комнате охлаждения, Соня это поняла. И почему-то ей стало смешно. Возможно, это нервы – расшатались уже на старте сезона. Или зимой ей слишком не хватало всего этого безумия. И людей вокруг, и радости побед, и горечи поражений. И гоночных интриг.

К ней и Кори из толпы прорвался Ник. Награждение вот-вот должно было начаться.

– Малыш Джексон! – босс попытался перекричать толпу. – Когда мы увидим там тебя? – он указал на подиум.

– Думаю, что скоро, – пообещал Кори в ответ.

Ник рассмеялся и потрепал парня за плечи, а потом порывисто притянул к себе вместе с Соней, сжав их в охапку. Если босс радовался, то вот так – на полную катушку, сминая в объятиях всех подряд. Злился он тоже бурно. Не как Давид, конечно, но сотрудники бледнели и жались по углам, потому что знали: гнев Ника далеко не так безобиден, как итальянская брань вспыльчивого гонщика. Давид покричал и забыл, а Ник… он все помнил.

Кори выглядел смущенным, когда ему удалось оторваться от Ника и Сони. Он отвернулся, опять разминая шею, но его нервозность не укрылась даже от босса – он коротко хохотнул и подмигнул Соне.

Гонщики заняли подиум, получили кубки. Отгремели гимны – итальянский в честь Давида и австрийский в честь «Зальто». Все дружно открыли шампанское, облив друг друга. В исполнении Кифера и Давида это выглядело токсично и даже травмоопасно. Рори предусмотрительно отошел в сторону и поливал стоящую под подиумом команду.

– Что за идиоты, – пробормотал Ник.

В прошлом году Давид и Кифер игнорировали друг друга на подиумах столь нарочито, что получили выговоры от руководителей команд. Но это было ошибкой, ведь после выговора появилось опасение, что Давид «случайно» зарядит Вайсбергу бутылкой по голове или что Вайсберг «нечаянно» струей шампанского повредит Давиду глаз. Потом, ко всеобщему облегчению, сезон закончился, только чудом оставив всех целыми.

И вот опять началось.

– Возможно, стоит подкинуть спонсорам идею о бутылках из переработанного пластика, – продолжил босс. – Под соусом заботы об экологии.

– И вместо шампанского наливать лимонад, как в Абу-Даби?

Многие не любили Абу-Даби, потому что шампанское на подиуме – это святое. Это традиция, это сама «Формула-1», в которой богатые парни на дорогих машинах сражаются за бутылку алкоголя с пузырьками. А идея Ника не выдерживала критики.

– Что угодно, лишь бы не лишиться гонщика в начале сезона. – Ник посмотрел на Кори и покачал головой: – Видишь, с чем нам приходится бороться?

Кори улыбнулся и кивнул.

Молчун, однако. Возможно, после ухода он не будет давать скандальных интервью.

После церемонии награждения они обливались шампанским уже всей командой в гаражах. На сей раз Давид был искренним, улыбался. Долго гонялся за Пьером, пытаясь залить его с ног до головы. Выпил с Ником. Ничего не сказал Соне.

В отель они вернулись поздно, вымотанными и липкими от шампанского, но куда-нибудь сходить после гонки командой – нерушимая традиция. Потому, спешно приняв душ, Соня выскочила в лобби.