– Я был уверен что ты оценишь, – улыбнулся Иман, крепко прижимая к себе любимую. – К тому же мы тут одни, никому не мешаем, и я могу кричать что хочу!

Девушка, обернувшись к нему, заглянула в тёмные глаза.

– Спасибо за эти мгновения, – ощутив внутри себя уверенность, проговорила Амина. – Я хочу быть с тобой. Навсегда. Хочу провести с тобой всю жизнь, хочу растворяться в тебе и чувствовать, что ты рядом…

Иман подхватил её ладонь, рассматривая на ней каждую чёрточку, а потом вдруг резко изрёк:

– Хочу от тебя сына! Прошу, подари мне наследника!

Амину мгновенно отрезвили воспоминания, связанные с просьбой Имана. Она тряхнула головой, заставляя себя очнуться, ведь теперь перед ней настоящее. Реальность, в которой она невеста, в которой танцует с тем, кому в тот вечер пообещала подарить сына. Она старалась держать себя в руках чтобы не разрыдаться в голос, но бесполезно: эмоции рвались наружу. Судорожно вдохнув вмиг ставший раскалённым воздух, взглянула на любимого. Иман будто сам не свой… Он хотел надеть маску безразличия, но тембр, интонация – всё говорило о невозможности сохранять спокойствие.

– Зря стараешься насытиться этим чёртовым воздухом! Ты даже не представляешь, как трудно тебе придётся вскоре. Думаешь, я позволю тебе дышать полной грудью?.. О нет! С этого момента каждая твоя попытка будет отбиваться непомерной болью, не сравнимой с той, что причинила мне ты! – скривив губы, жёстко чеканил Иман. Но его глаза – они смотрели куда-то вдаль, не на неё, словно обращали в лёд всё, что попадалось на их пути. Амина открыла было рот, чтобы возразить, но Байсаров обрубил на корню её попытку, продолжив свой беспощадный монолог: – Представляешь, несколькими месяцами ранее я действительно верил в любовь, а теперь понимаю, что не все готовы её дарить. Есть те, кто только забирают, высасывают, как вампиры, а потом оставляют подыхать на холодной земле. Как ты… И эти люди не достойны жить среди нормальных, в обществе… Ты будешь на коленях просить моей милости, будешь… – он не смог закончить речь: музыка в зале стихла.

Иман с безразличием отпустил ладони Амины, отстранился, даже не проводив её до стола молодожёнов, так и оставив девушку, прячущую слёзы под опущенными ресницами. Она стояла в центре зала, сникнув, глядя в пол, кусая от горечи губы. Горечи в отравленном сердце.

Рамзан наблюдал со стороны. Он искренне жалел, что эта маленькая девушка стала его оружием, но, увы, дороги назад нет. Всё шло строго по плану, и переезд сына в родительский дом – дело времени, всего-то пары дней, чтобы превратить жизнь Аминв в сущий ад.

Он поднялся с мягкого стула, обличённого дорогой обивкой, и направился к жене. Перед глазами мелькали кусочки общей картины, отражающей его хитрый заговор. Рамзан вдруг вспомнил, как Полла позвонила ему после встречи около её дома и чётко дала понять, что против его методов.

– Я сломаю её жизнь!.. Как вы не понимаете – они любят друг друга! Они не могут друг без друга! Для чего вам этот грех на душу?.. Вам же потом с ним жить до конца своих дней! – билась в истерике Полла.

– Полла, соблюдай субординацию. Мне не составит труда упечь тебя за решётку на приличный срок. Ты получишь максимальное наказание за махинации, которые устроила в моей компании, – холодным тоном отвечал Рамзан на крик женщины.

– Вы лучше меня осведомлены, что никаких подковёрных игр я не вела, в отличие от вас! Вы просто старый дурак, решивший вернуть сына нечестным путём. Вы подставили меня, только ради чего?.. Зачем вам такие жертвы?..