Сам же Иман не распространялся об отношениях с отцом, но она уже давно предполагала, что в их семье не всё складывается гладко. Правда, выуживать информацию – неправильная тактика, и Амина терпеливо ждала, когда любимый захочет поделиться с ней семейными тайнами. Она ждала, даже когда Иман случайно бросал своё «ненавижу его», предназначавшееся отцу.

Девушка вежливо поздоровалась сначала с Рамзаном, а потом, перевела взгляд на Поллу, которая, виновато опустив голову, теперь слушала доводы своего шефа.

Рамзан тоже узнал Амину, ведь он тщательно наблюдал за жизнью старшего сына. Был осведомлён о каждом его шаге, о каждой встрече, о каждой женщине в его постели. Ради чего он устроил столь дотошную слежку за ним, Рамзан отчётливо осознавал – вернуть блудного парня в родную гавань.

– Здравствуйте, Рамзан Исмаилович!

– Здравствуй, Амина, – мельком взглянул на неё мужчина, ожидая ответа от замолчавшей тёти.

– Амина, иди домой! – резко обернувшись к племяннице, приказала она.

Девушка непонимающе посмотрела на неё, но всё же смиренно кивнула и медленным шагом побрела в сторону дома, надеясь расслышать, как будет складываться разговор между полом и Рамзаном. Спустя несколько секунд до неё донёсся угрожающий мужской голос:

– Теперь слушай меня! У тебя ровно неделя! Или ты всё уладишь, или это сделаю я!

Последующие слова она уже не смогла разобрать: стук собственных каблуков заглушал разговор. Смутно понимая, о чём шла речь, Амина решила поговорить с Пошлой позже, когда вернётся домой. Она непременно выяснит, что, в конце концов, происходит: тётя вот уже несколько месяцев ведёт себя подозрительно и очень подавленно. Неужели к этому причастен Рамзан Байсаров?..

Амина уже поужинала, почистила зубы и даже немного полежала, но Полла всё не возвращалась. Она выглянула в окно, но ни машины, ни Рамзана не было. Темнота накрывала город. И когда стрелки часов почти приблизились к семи, тётя наконец-то зашла в квартиру. Они встретились буквально на пороге, ведь с минуту на минуту должен был подъехать Иман.

– Поздно уже для прогулок, – вдруг недовольно выразилась Полла. – Куда собралась?

– Я ненадолго, на час-полтора… Хотим отметить полугодовасие, – неловко потопталась на пороге Амина.

– Полгода? – вдруг приуныла Полла, после чего вкрадчиво спросила: – И ты его на самом деле любишь?

Щёки слегка побагровели, стало жарко, и Амина, развязав шарф, едва слышно призналась:

– Люблю. Очень люблю.

На глазах тёти почему-то выступили слёзы. Непонимающе ахнув, Амина обняла её.

– Полла, что случилось? – пытаясь её утешить, спросила она. – Мне остаться дома? Скажи… Я и так хотела поговорить с тобой, но никак не находила возможности. Ты стала какой-то чужой, закрытой, неразговорчивой… Ты попала в беду? Это останется между нами, обещаю… – ласково прижимая к себе тётю, шептала Амина .

– Нет-нет, что ты! Всё отлично! Я так рада, что у вас с Иманом всё хорошо! Иди… иди к нему скорей, а то опоздаешь, – вымученно улыбнувшись, Полла вытолкала её из дома.

– Я передумала, – уже разуваясь, упорствовала Амина.

– Говорю же – иди! Не пойдёшь – больше не отпущу, хоть как просить будешь! – настаивала Полла, вытирая влажные дорожки с щёк.

Она хмурилась, пытаясь выглядеть строгой, однако эта напускная суровость – не более чем небольшое представление. Ей нужно убедить эту неугомонную девчонку не оставаться дома, а встретиться с любимым, ведь их время так скоротечно… Рамзан уже открыл счёт, начав свою безжалостную игру, установил срок в неделю, чтобы они надышались друг другом, после чего он закроет доступ к кислороду, и тогда им вынужденно придётся принять его правила.