– Нашим уговором была неделя – такой срок я тебе дал, чтобы ты поделилась с Аминой о своих проблемах и попросила её проявить благородство, выручив тебя – выйдя за меня замуж. Я хотел по-хорошему, но ты, похоже, не разумеешь. А если так, то пора брать инициативу в свои руки.

– Гнусная скотина! – выплюнула в трубку Пошла. – Да как ты …

– Субординация, Полла… Субординация, – ровным голосом повторил Рамзан.

– Как?.. Как вы представляете её в роли вашей жены? Она же вам в дочери годится! Вы отец её любимого мужчины! Вы ужасный человек, монстр! Аллах всё видит, знайте это! – неустанно надсаживалась она.

– Оставь свои нравоучения. Он её любит, и именно она поможет привести моего сына домой! А я и так наказан Всевышним: у меня нет ни жены, ни сына, который винит меня во всех грехах. Пусть теперь перенаправит свою ненависть на ту, которую, как ты говоришь, любит. Может, пока будет клясть её, сможет сблизиться с младшим братом. А если они действительно любят друг друга, то перенесут испытания достойно. Полла, я тебе объяснял, что мне осталось жить недолго, всего пару лет, а Иман с каждым днём отдаляется от семьи. Я женюсь на твоей племяннице, но пальцем к ней не притронусь, обещаю. Да и мусульманских обычаев не будет… – настойчиво объяснял Рамзан. – Богу не за что будет нас корить.

– Вы жестокий человек! Ломаете жизнь нескольким людям. Думаете, ваш сын простит вас? После случившегося – никогда. Вы лишь вызовете в нём ещё больший холод. А Амина не согласится выйти за вас, потому что я не позволю! – расплакалась Полла, чувствуя себя не в своей тарелке от услышанных слов.

– У тебя не получится: я владею о ней полной информацией, и она очень мягкий человек… Неужели она тебя не захочет спасти, ведь ты ей как мать?

– Как вы всё предусмотрели… Но забываете одно – они уже потом никогда не смогут быть вместе из-за ненависти друг другу, из-за недоверия. Он никогда её не простит. Она или погибнет ради него, или он сам убьёт её, – сорвавшимся голосом прошептала Пошла.

– В таком случае я готов хорошо заплатить за её страдания. Не волнуйся, Амина уже включена в моё завещание – не хватает только подписи. И ты можешь сколько угодно обвинять меня, но ты ведь никогда не была матерью, а у твоего мужа никогда не было сына. Но я знаю одно: Иман и Хамид должны воссоединиться, даже если мне придётся пойти по головам… Всё, хватит рассусоливать, – непреклонно обрубил Рамзан, – на днях приеду со сватами. Если Амина даст своё согласие, то заявление в полиции чудесным образом исчезнет, да и ты, если заимеешь желание, можешь так же работать в моей компании… Хотя я тут подумал, что как-то не совсем красиво, когда родственники работают на таких низкооплачиваемых должностях… Пожалуй, ты тоже получишь повышение.

Для неё это стало унижением, последней каплей в море оскорблений. Она собрала последние силы и просипела в динамик:

– К вашему сведению, наша семья не имеет стоимости, как на рынке товары и услуг! Мы не продаёмся!

Высказав это, она отключилась и швырнула телефон в угол, но как только выплеснула негативные эмоции, в замочной скважине стал проворачиваться ключ.

Амина старалась не шуметь, однако тихо зайти не получилось. Сперва девушка громко уронила на пол связку ключей, потом, разуваясь, неуклюже потеряла равновесие и в заключение свалилась на ламинат, думая, что Полла увидит её нерасторопность и лишь посмеётся над этим. Но тётя не вышла.

Не вышла, потому ей было невыносимо смотреть в эти счастливые глаза. Она быстро шмыгнула в свою спальню и притворилась спящей.