В тот момент я даже не подозревала, что это значит на самом деле.

— Покажи-ка мне, — я осторожно дотронулась до веревочки на шее ребенка. Впервые за все время решила рассмотреть амулет внимательнее. В купальне видела, но он ничем не примечательный, и я не обратила особого внимания.

Майя вытащила амулет из-под платья и стиснула его в ладони, глянула на меня с широко распахнутыми глазами.

— Мам, только не забирай его. Папа говорил, что я умру, если снять…

— Что? — ошарашенно переспросила я. — Умрешь?

— Да! Мама, не забирай! — испуг дочки снова перешел в плач.

Я быстро прижала ее к себе, погладила по волосам. Успокаивая скорее себя, чем ее.

— Ты не умрешь, но снимать его и правда нельзя. Хорошо? Никогда этого не делай.

— Я никогда не сниму.

— Вот и умница, — я отодвинула дочку от себя и снова глянула на амулет.

Обычный плоский ромбик из куска темного дерева был испещрен мелкими завитушками. Если это буквы, то какого-то другого государства. Разобрать я их не могла, но что-то мне подсказывало, что это были колдовские руны – видела однажды что-то похожее в какой-то книге Ганы.

Поселок за мостом шумел, как и вчера. Мы прогуливались по улочкам, любовались красивыми платьями в витринах швейных мастерских и мечтали, что когда-то сможем купить себе любое из них, и даже не одно! Майя облизывалась на карамель на палочке, которых было просто видимо-невидимо в лавках со сладостями. Торговцы специально ставили их так, чтобы дети видели их, канючили и просили купить.

Майя и словом не обмолвилась, но я все равно зашла узнать стоимость карамели. Вышла из лавки ни с чем, так как отдать медяшку за леденец просто не могла.

Зато из земной жизни вспомнила домашние конфеты: сахар, который мы насыпали в ложку, а в него добавляли каплю воды и долго держали на печи. Жженая карамель была любимым лакомством в моем детстве!

Я воспрянула духом, представив, как обрадуется Майя, когда мы вернемся домой и будем готовить конфеты.

Лавка с семенами и рассадой нашлась на окраине поселка. Я обрадовалась, увидев рассаду капусты – это значит, что сейчас самый сезон для посадок!

— Майя, смотри, — указала я дочке на картонные коробочки с капустой, — мы можем сейчас посадить и картофель. А еще много чего другого!

— У нас денег нет, — сказала она, без всякого интереса глядя на рассаду. Еще бы, шестилетнему ребенку не понять, что значит полный огород овощей. — А мы до осени как будем жить?

— Мы что-нибудь придумаем. Но мы не должны жить сегодняшним днем, понимаешь? Нам нужно подумать и о будущем – что есть весь год. У нас имеется хороший сухой погреб, и когда мы соберем урожай, то еды хватит до следующей осени. Что-то, конечно, нужно будет съесть сразу, что-то только зимой, но картофель мы дотянем до осени. Понимаешь?

— Значит, нам нужно купить картошку, — кивнула Майя и на радость мне улыбнулась.

— Картофель? — спросила торговка, выходя на крыльцо. — Этого добра навалом! Вам сколько надо?

— Мешок, — с готовностью ответила я и за спиной скрестила пальцы.

Не помогло, цена оказалась слишком высокой.

— Десять медяков за мешок, но это самая мелкая картошка. Для посадки пойдет, а на еду – сами смотрите.

— Нам на четыре медяка. Больше нет.

— Мама, но это наши последние деньги! — зашептала Майя. — Кушать-то что будем?

Я на миг зажмурилась. Виновато улыбнулась торговке и отошла от лавки вместе с дочкой. Удрученно окинула взглядом шумную улицу, веселых сельчан, которых не беспокоил голод.

Четыре медяка в кармане душу совсем не грели. Если не найти работу, мы просто пропадем.