Недавно отремонтированный холл встретил полным разгромом и кровавыми пятнами на стенах. Обломки лесов валялись в лужах воды, здесь же плавали мои тряпки и разбитая вдребезги щётка, которой я мыла окна.
И посреди этого безобразия с пустым ведром в руках мрачным изваянием стоял Павел Геннадьевич и молча наблюдал за моим приближением.
Я вспомнила, как оказалась виноватой в его глазах вчера, и приготовилась выслушать новую порцию упреков, но Павел Геннадьевич лишь сунул мне в руки ведро и жестом обвел помещение.

- Прибери тут все, и поживее.