— Скоро выборы.

Кожа на лбу Зило собралась в складки — он не понял, но других объяснений так и не дождался.

Что толку? Мы станем чьим-то промороликом, пунктом в агитационной листовке или строкой в новостях. Никто не сможет этого изменить, ведь, даже стоя на вершине горы, невозможно остановить снег. Наоборот: самый пик завалит так, что не разгребешь.

Я снова встретился взглядом с Фрэем и почувствовал, как слегка приподнимается его ментальный заслон. Он хотел поговорить, но не здесь, не сейчас и не при Зило.

Чем ближе становилась «Бездна», тем сильнее слышался гул. Но буквально через несколько шагов стало ясно, что это не шум веселья. Это были крики паники. Не сговариваясь, мы побежали вперед.

Толпа вываливалась из раскрытых дверей клуба: посетители, официанты, полуголые go-go girls вылетали на улицу, спотыкаясь, что-то крича и глядя на всех совершенно безумными глазами. Они перебегали через дорогу и тесными кучками становились около ограждения над Стиксом. Было холодно, но многие этого не замечали, продолжая что-то возбужденно говорить или молча таращиться на клуб.

Фрэй, работая локтями, стал протискиваться внутрь здания. Наших там осталось совсем немного, первый же вышибала, который растерянно мялся около входа, не решаясь ни вернуться в помещение, ни присоединиться к толпе, увидев Фрэя, буквально потерял дар речи от ужаса.

— Что происходит? — Друг схватил его за локоть и с силой развернул к себе.

Лицо охранника приняло идиотское выражение, а в голове щедро приправленные страхом с бешеной скоростью мелькали яркие образы. Один из них повторялся чаще всего. Ребристая поверхность. Темно-зеленый цвет. Сцена. Ребристая поверхность. Так легко ложится в руку. Блестящее кольцо…

— Кто-то пронес в клуб гранату!! — выкрикнул я свою догадку на ухо Фрэю.

Тот резко отшвырнул вышибалу. С ним он разберется позже. Досмотр в «Бездне» был одним из самых строгих, поэтому новый клуб считался безопасным местом на набережной. То, что граната (если это действительно граната) попала внутрь — целиком и полностью вина охраны.

В клубе стояла тишина, только из главного зала в фойе изредка пробивались цветные мигающие огни. Без грохота музыки они казались зловещими отблесками. Потом из-за полуоткрытых дверей полетел взвинченный до предела голос:

— Ну и где же ваш за…ный босс а, шавки? Спрятался где-то, поджав хвост? Ждет, когда я вас всех взорву к чертовой матери?

Вместе с голосом пришла ненависть, жажда мести и еще не успевшая притупиться боль.

Фрэй обернулся:

— За мной не ходить, — а сам открыл створки и прошел внутрь зала.

— Явился! — Голос стал болезненно радостен. Он предвкушал кровавый финал. Ему было наплевать, что случится дальше. И договориться с ним никому не удастся. — А я уж думал, ты бросишь их тут подыхать, господин «я подомну под себя всю резервацию».

Я начал бесшумно подниматься по лестнице на второй уровень и кивнул растерявшемуся Зило на другую лестницу, ведущую туда же.

— Что тебе надо? — Вопрос Фрэя не выдавал эмоций, даже если они у него и были.

Наверху я прошел немного вперед между наспех отодвинутыми стульями и раскиданными столами, так чтобы оказаться позади круглой сцены, а потом осторожно выглянул из-за перил. В зале остались только те, кто имел хоть какое-то отношение к восточной группировке, причем остались они там явно не по своей воле и не из геройских соображений. Вацлав, Хрящ, Булат, Амир, Пузик (материковым сестренкам, наверно, и на этот раз повезло — их отпустили), двое охранников, менеджер, бармен, даже Джэджун, еще несколько человек были вне поля моего зрения — остальным новоявленный террорист приказал убираться.