Потом подошла к стене и открыла дверь, которой еще мгновение назад там не было. За дверью оказалось что-то вроде чулана с лестницей наверх. Ну конечно, здесь же есть чердак, а лестницы на него нет! Натке и в голову не пришло ее искать, хотя она выросла в похожем доме и точно знала его устройство. Про погреб тоже знала, погреб нашла, а про чердак совсем забыла!

Мгновение – и ведьма закрывает за собой дверь, которой больше нет. Над головой поскрипывают доски, а потом всё затихает.

С улицы доносится шум и гул голосов. Кто-то колотит в дверь, да так сильно, что домик ходит ходуном. Хорошо, что мальчишек нет дома! Рано еще, они от булочника возвращаются к обеду, когда всю выпечку продадут. А может, и плохо, потому что столкнуться нос к носу с толпой не слишком добрых мужчин – не самое безопасное дело для молодой женщины.

- Где она? – кричит Натке в лицо подозрительно знакомый усатый солдат.

- Кто «она»?

- Ведьма!

- Какая еще ведьма?

- Хозяйка дома!

- Я – хозяйка дома, - устало сообщает Натка, нащупывая рукой кочергу. – Мы… мой муж купил этот дом почти две недели назад. Он стоял пустым с осени.

- Врешь! Ведьму сегодня видели в городе! И молоко у молочника скисло, и петухи кричали среди бела дня!

- А я при чем?

- Так ведьма явно домой пришла!

- Никакой ведьмы тут нет.

Усатый посмотрел на Нату таким взглядом, что она поняла – ему на самом деле уже плевать, есть тут ведьма или нет. Он ее узнал и хочет отомстить за унижение. Был бы он один – женщина бы, не раздумывая, огрела его кочергой и побежала к соседям за помощью, но за спиной этого козла, во дворе, было не меньше дюжины солдат.

Усатый толкнул Натку в сторону, врываясь в дом, скомандовал:

- Обыскать здесь всё!

Больно ударившаяся плечом Ната замерла, вжалась в угол, бессильно сжимая похолодевшие пальцы и молясь только об одном: только бы сыновья раньше времени не вернулись. А солдаты методично и с удовольствием громили ее дом: переворачивали стулья, заглядывая в горшки, потроша постели и с похабными ухмылками разглядывая Наткино нижнее белье, выкинутое из сундука. Как будто ведьма могла укрываться в горшке со щами или под периной! Полетели на пол чашки и тарелки, опрокинулся горшок со щами, заливая противным запахом вареной капусты утром вымытый пол. Сейчас они найдут подпол и разломают бочку с огурцами, а потом и на печку залезут, где в нише за трубой Ната спрятала деньги, ведьмовскую тетрадь и тот самый перемещатель, благодаря которому она попала в этот мир – и тогда уже ее ничего не спасет. Нет ведьмы? Назначат новую.

- И что, позвольте узнать, тут происходит? – раздался ледяной голос из дверей.

Время словно остановилось. Замер солдат с кружевными панталонами в руках, толкаясь плечами, выползли из-за печки два мужика. Усатый, до того с откровенным удовольствием наблюдавший за бессильным отчаянием Натки, весь скривился.

- Опять вы? – гневно выкрикнул бледный от гнева и невыносимо прекрасный Валенуэль. – И опять рядом с моей женой? Вы мне надоели, господин офицер!

В руках альва сверкнул коротким серебряным всполохом клинок, и усатый, наконец, ожил.

- Угрозы представителю власти при исполнении? – недобро спросил он, набычившись.

- Ни в коем случае, - кротко ответил Валь. – Защита своей жены от надругательства. Ната, он тебе угрожал? Запугивал?

Отчего-то Нате было совсем не страшно за Валя, она интуитивно понимала, что он запросто усатому надерет зад. Клинок в руках альва выглядел опасно.

- И угрожал, и запугивал, - кивнула она. – Прибежал, кричал, что я ведьма. Велел своим людям громить дом. Стулья мне поломали, тарелки разбили, в белье копались. Мстит, видимо. Пользуется служебным положением.