– Знающие люди сказали, – поджимаю я губы.

– Что за знающие люди? Ты сериалов пересмотрела? – Лешка смотрит на меня так, будто я маленький капризный ребенок, который привирает, чтобы получить побольше внимания.

– Почти. Максим Лютаев – герой популярного городского блокбастера «Найди плохого парня».

Лешка снова бледнеет.

– Ты связалась с Лютаевым? – и он тут же покрывает пурпурными пятнами.

Вижу, что он хочет устроить мне разнос.

Но пока брат на больничной койке и не может помочь, более того, сам хоть и невольно является источником проблем, главная в семье я. И не важно, что он старше. Именно мне сейчас приходится разгребать эти самые проблемы.

Последнее, что мне сейчас хочется услышать, это упреки в выборе неподходящей домашней девочке компании. Не после того, как меня встретили те трое, и не после того, как мне пришлось идти к Гордееву.

– Тебя сейчас только это волнует? – вспыхиваю я, хоть несколько минут назад уговаривала себя не злиться на Лешку. – Меня вот волнует, кто хотел тебе навредить. И по какому поводу.

– Я не знаю, – брат отвечает слишком быстро, и я понимаю, что он просто отмахивается от моего вопроса.

– А ты подумай. Потому что в следующий раз тебе может не повезти. Представь, что будет с мамой.

– Да не знаю я! Поняла? – огрызается он, но выдыхает и чуть спокойнее обещает: – Но я подумаю.

К сожалению, в этот момент в палату возвращается мама, и разговор на эту тему приходится отложить.

Собственно, посещение длится не очень долго. И по моим ощущениям, Лешка разочарован тем, что мы не додумались принести ему мобильник. С мамой брат прощается очень тепло, а вот на меня смотрит укоризненно.

Ничего. Переживет. Мне важнее, что мы не оказались на улице, и Лешке оказали нужную помощь.

И понимаю ведь, что я надолго, если не навсегда, останусь для него младшей сестрой, за которой надо приглядывать, но внутри все равно клокочет какая-то иррациональная обида на его реакцию. А если бы Лешка узнал, что я переспала с Гордеевым, то что? Он выпорол бы меня? Запер бы дома? Я давно совершеннолетняя.

Вернувшись домой, я стараюсь успокоиться, посмотреть на ситуацию глазами брата. Да, когда-то мы были близки, но сейчас мы оба слишком взрослые, а установки остались прежние, из детства.

Сами собой руки потянулись к старым фотоальбомам, где на снимках запечатлено наше счастливо детство.

Вот мы сидим на крыльце подъезда, у Лешки в руках рогатка, а у меня заплыл один глаз. На самом деле причиной был обычный «ячмень», но выглядит так, будто мы обнимаемся после суровой битвы. И еще много подобных моментов, которые воскрешают в памяти светлые воспоминания. Взбаламученная душа успокаивается. Ближе, чем мама и Лешка, у меня никого нет. Глупо копить обиды.

Альбом за альбомом я добираюсь до маминых.

У меня мелькает шальная мысль, что среди них есть альбомы с фотографиями учеников. Возможно, я смогу увидеть там Дениса. Эта мысль кажется мне немного стыдной, но привлекательной, поэтому поборовшись с собой, я все-таки прочесываю мамины талмуды и нахожу то, что ищу.

Он тут совсем такой же и в то же время совсем другой. Фотографий немного, несколько групповых фото на фоне березок с молодой листвой, видимо, в конце учебного года, парочка в актовом зале и… несколько фоток, раздражающих меня наличием на них Ольги, которая практически висит на Денисе.

Судя по антуражу, это или выезд на какой-то День здоровья или трудовой лагерь, большие компании смеющихся подростков, многие мальчишки обнимают девчонок, но только в том, как Ольга прижимается к Гордееву, мне видится что-то неприятное и захватническое. Мерзкая баба.