– Здравствуйте, Диора Рустамовна, – отдавая дань приличиям, Алаев поднимается со своего места и обворожительно улыбается. – Прошу, присаживайтесь.

Опускаюсь на стул и холодно роняю:

– Со мной можно без официальщины. Помнится, при знакомстве мы общались на «ты».

Возможно, это не совсем вежливо, но мне претит наигранная любезность. Я предпочитаю действовать открыто. Тем более, когда речь идет о действительно важных для меня вещах.

– Я только за, – Тимур мгновенно подхватывает мой тон. – Может, хочешь чаю? Или кофе?

– Спасибо, не нужно. Я сюда не чаевничать пришла.

– Окей, – его проницательный карий взгляд застывает на моем лице. – Тогда перейдем сразу к делу?

– Конечно, – закидываю ногу на ногу, а пыльцы сцепляю в замок на колене.

И начхать, что поза максимально закрытая. Я здесь вообще не по своей воле нахожусь.

– Насколько мне известно, три года назад компания «Радиант» оказалась на грани банкротства из-за закона, который сделал практически невозможным строительство новых ветряных электростанций, – начинает Алаев. – У твоего отца не было мыслей продать убыточный бизнес?

– Разумеется, были, – отвечаю спокойно. – Но я уговорила его этого не делать.

– Почему?

– Интуиция шепнула мне, что продажа «Радианта» будет ошибкой.

– Ясно, – хмыкает он. – И что, отец сразу доверился твоей интуиции?

– Ну да, – отзываюсь невозмутимо.

На самом деле все было не так. Четыре года назад мои отношения с родителями претерпевали самый мощный и масштабный кризис. Это в общем-то неудивительно: я тогда влюбилась в плохого парня, подарила ему свою невинность и, сбежав с ним из дома, публично опозорила семью.

Когда Ранель бросил меня в отеле, я не хотела возвращаться к родным. Но меня нашли и вернули. Силой. А дальше – череда унизительных скандалов, крики, слезы, ультиматумы. Первые полгода мы с родителями вообще не могли нормально общаться. Каждое предложение было упреком, в каждом слове сквозило обвинение.

Постоянный стресс сильно ударил по моему иммунитету, и, окончательно истощившись, я слегла с двусторонней пневмонией. Провалялась в больнице больше месяца, а когда вышла оттуда, отец поставил условие: он закрывает глаза на мое постыдное прошлое, а взамен я становлюсь пай-девочкой и, как было договорено прежде, выхожу замуж за Арслана.

Для меня тогда стало большой неожиданностью, что после всего случившегося мой жених сохранил намерение вступить со мной в брак. Ведь в день своего побега я открытым текстом сказала ему, что не просто люблю другого, но и сплю с ним.

Однако, судя по всему, желание породниться с моим отцом и получить все вытекающие отсюда преференции пересилило брезгливость, и Арслан любезно согласился жениться на потрепанной жизнью Диоре.

Когда отец озвучил свое предложение, я понимала, что, по большому счету, выбора у меня нет. Либо брак с нелюбимым мужчиной, либо пожизненный домашний арест где-нибудь в Узбекистанской глуши. Ни того, ни другого мне совершенно не хотелось, поэтому я решила извлечь хоть какую-то пользу из сложившейся ситуации.

Я согласилась на замужество, а когда отец немного подобрел, попросила его подарить мне компанию «Радиант», которую он в тот момент как раз собирался продавать.

Почему я так вцепилась в этот бизнес? На самом деле трудно объяснить. На мое решение повлияло множество факторов, и один из них – личное общение с генеральным директором «Радиант», Виктором Степановичем Добрыниным. Незадолго до этого мы с ним случайно познакомились на одном благотворительном ужине. За относительно недолгий разговор мужчине удалось не только заинтересовать меня, но и убедить в важности миссии, которую компания реализует.