Думаю, они уже всё обо мне узнали и пытаются нащупать слабые места, на которые можно надавить. Но не на ту напали!

Я упорно стою на своём, на сделке не присутствую и после неё пытаюсь жить так, будто ничего особенного не происходит. Хотя, по ощущениям, тучи над головой сгущаются. В офисе ходят сплетни о новом владельце. Кто-то встречался с ним на выставках, кто-то просто слышал какие-то истории. Пальчевский нервничает и мечет гром и молнии – предвидит, что его дни в кресле директора сочтены.

Добавляет нервозности и стресса поездка к Скроцким. Ожидаемо меня встречают почти полным игнором. Каждый мой жест, каждое слово наталкивается на непонимание и неодобрение. Отказ кормить дочку с общего стола вызывает конфликт. Бабушка с дедом постоянно норовят подсунуть Дарине запрещённые сладости, а тётка приносит погладить то одну, то другую зверюшку, из-за чего я не могу расслабиться ни на секунду.

Всё заканчивается упрёками в том, что я намеренно выдумываю всякую ерунду, чтобы настроить ребёнка против бабушки и дедушки. Что я – никудышная мать. Что астма у ребёнка – из-за неправильного ухода, излишней стерильности и магазинных продуктов, которыми нынешние родители гробят здоровье своим детям. Вот мама Гордея была идеальной матерью…

Когда они в который раз пытаются всунуть Дарине котёнка, я взрываюсь.

– Мы немедленно уезжаем отсюда! – шиплю я бывшему мужу. – И больше чтобы даже не заикался о поездках сюда!

– Ксю, успокойся, не преувеличивай. Я выпил, не смогу сегодня сесть за руль, – выдвигает как весомый аргумент. – Потерпи до завтра.

Но меня этим не остановить. Внутри бушует торнадо, который работает, как пропеллер. Я вызываю такси, быстро собираюсь, хватаю дочь в одну руку, сумку – в другую и выхожу на дорогу ждать машину. Скроцкий выскакивает за мной.

– Что ты творишь? – злится, но кричать боится – у них в семье это не принято. – Какого чёрта ты устраиваешь показательные выступления? Неужели так трудно немного потерпеть? Может быть, мои старики не в курсе всех новомодных правил в отношении детей. Но разве это – преступление?

Он же врач! Он не может не понимать, что такое астма и какие могут быть последствия от контакта с аллергеном. Или ему плевать на мою дочь, и он готов пожертвовать её здоровьем в угоду своей семье?

Как же я его ненавижу… Не понимаю, как могла не разглядеть, что он за человек, и выйти за него замуж. Впервые начинаю жалеть, что отказалась от развода. Уж лучше не иметь никакого отца, чем такого придурка!

Жду приезда машины, чтобы прекратить неприятное общение. У меня от Гордея – передоз! Однако Скроцкий садится на переднее пассажирское место и едет домой вместе с нами.

Зачем это ему? Чего он добивается? Мы разведены, все об этом знают. Никто не ждёт, что мы будем разыгрывать счастливую семью. Значит, это спектакль не на публику. А для чего или для кого? Не понимаю…

В воскресенье удаётся немного расслабиться и отвлечься. Но в понедельник, ещё не доехав до офиса, получаю уведомление, что в полдень представитель нового владельца собирает всех руководителей отделов.

Разве такую встречу не должен проводить сам владелец? Какой смысл знакомства с каким-то левым человеком? У меня есть только одно объяснение: этим представителем является Ярослав Ткачук…

12. Глава 12

– Слышала уже? – встречает меня на пороге бухгалтерии София. – Новый владелец сегодня после обеда будет знакомиться с коллективом, всех собирают в конференц-зале.

– Да, уже в курсе. А в двенадцать вызывает на ковёр руководителей департаментов.