– А это великий педагогический ход нашего лавэ, – съехидничала Ольга. – Я наказана за то, что щену балую.

Пашка с удивлением и неудовольствием покосился на тетушку и встал.

– Разрешите доложить. – И терпеливо дождался кивка от обоих начальников. – Щена еще маленькая. К ней нельзя относиться как к взрослому нгурулу. Неправильно это. Я не знаю, как принято воспитывать нгурулят такого возраста, но у нас на Земле щенков дрессируют очень настойчиво. Только Тыря в пятьсот раз умнее любой земной собаки. Да я когда в школу пошел, так быстро не соображал, как она сейчас соображает. Все схватывает, только учи – не ленись. Главное, чтоб ей скучно не было, от скуки у нее характер портится. Так у всякого портится, когда ему тошно.

– Павел хочет сказать, что у Тыри интеллект соответствует интеллекту ребенка лет шести-семи. Я бы уточнила, что лет пяти, – пояснила Ольга, как сама поняла.

– И чему же ты хочешь учить нгурулу? Она же самка. – Величество искренне заинтересовался. – Не на штурмовые же навыки ее натаскивать. Самки весьма редки, а потому ценны.

– Я свою девочку убийству учить не буду! – Павел резко сел на лавку, как бы подтверждая, что он все сказал.

– А чему будешь? – мягко поинтересовался Раим. – Чем вы сегодня полдня занимались?

– Дрова в кузню запасали. Дедушке Ажуру парочку бревен притащили и вдове одной. – Пашка расцвел неожиданной улыбкой. – Тыря такая умница – без меня лесины таскала. Так же быстрее и собаконьке легче. Я даже не показывал куда. Просто говорил: эту в кузню, туда Семеныч только лиственные приказал, а если хвойное попадалось, то дедушке Ажуру или Фарисе. Им и хвоя сойдет, не бросать же, раз нашлось. Тёть Оль, – вдруг вспыхнул азартом Пашка, – им бы грузовую канатку наладить. Придумай, а? Веревку и прочее мы с Тырей перекинем, это нам раз плюнуть. Остальное Семеныч сделает.

– Да где веревку такой длины взять, Паш? У нас даже на заклепки металла нет, не то что на шкивы. Да и не кузнечная это работа – шкив. На станке точить надо.

– Или магов попросить. – Пашка с надеждой уставился на лавэ.

Лавэ изобразил вежливое непонимание – что за канатка такая, зачем заклепки? Ольга объясняла с удовольствием, даже рисовать что-то пыталась угольком из костра прямо на стене. Потом сникла. Денег все равно нет.

– Весь металлический хлам, что в подвале найдешь, можешь забирать, – распорядился лавэ. Пашка просиял золотым лучиком. – Только нгурулу не гоняй сегодня больше. Поосторожнее. Не хватало вам сгинуть в пустоте. Щена своего предела не знает – маленькая, а у тебя еще опыта нет. Сегодня только туда и обратно, а остальное – ножками.

– А как же металлолом? – И повернулся к Ольге – дескать, придумай, тетушка.

– Давай, Паш, сейчас на хутор, как планировал, а то слышишь? Тырюха уже извелась в клетке. А металл вечером вместе посмотрим и вынесем. Утром Агав корма выгрузит и заберет на повозке, все равно порожняком возвращается. 

– Госпожа туэ! – довольно резко окликнул Эрик, который, к своему удивлению, вдруг оказался выдавленным из беседы и заскучал. – Я еще не обедал. Распорядитесь.

Ольга про себя ругнулась нехорошим словом. Правда, в свой адрес. Выдумала тоже – перед голодными мужиками права качать. Надо величество задобрить. Он, помнится, земную кухню хотел? Что б такое изобразить? На земную еду здесь только яйца похожи. Подумаешь, в голубую конопушку. Зато крупные и почти родного цвета внутри. Камит еще, который недоморковка, и мясо. Может, яичные роллы запузырить? Копченой солонятинки тоненько настрогать – и ага? Яичные роллы любила брать на школьные пикники дочка Анечка, правда, она предпочитала сладкие – с мёдом и кунжутом. Ну да не суть. Квадратной сковородки нет, чтоб рулетик ровненько вышел. Не беда – можно на круглой сковороде прямоугольник кусочками лепешки выложить.