«Как же он меня бесит!», — зашипела я про себя, а внешне невинно поморгала, спокойно улыбаясь:

— Ой, Павел Григорьевич! А вы, кажется, там уже были! Иначе почему так сильно мне не нравитесь?

Лицо босса за секунду побелело, скривилось. После Астафьев взял себя в руки, но губы его все равно вытянулись в ровную линию, а глаза блестели опасным хищным злобным гневном, когда он уточнил:

— Не идешь, значит? Тебе не кажется, что это более показательно, чем любые твои слова, Симонова?

«Да чего ты выделываешься, — сдалась я про себя, бросив еще один взгляд на дорогие брендовые магазины. — Когда ты еще раз в подобное место попадешь? Разве что в качестве консультанта или уборщицы!».

Стоило признать, что Павел Григорьевич создавал вокруг себя ауру богатства. Красивый ухоженный мужчина на неприлично дорогой машине в лимитированных часах и обуви от известного бренда тут же заставил консультантов выстроиться в ряд с неестественными улыбочками. Это они еще не знали, сколько стоит его костюм… А я вот знала, лично из ателье как-то забирала и чуть в обморок не упала от количества ноликов в чеке.

Суть была в том, что Астафьеву все пытались угодить. Даже принесли всю «отсутствующую в наличии» последнюю коллекцию со склада. Босс же пользовался этим по полной. Заставил меня перемерить тонну платьев, костюмов, блузочек и юбок… Я, конечно, делала вид, как все это мне не нравится, но с другой стороны чувствовала себя принцессой.

Как часто вы бываете в месте, где одна примерочная больше жуткой спальни в убитом старинном доме съёмной квартиры? Про ремонт вообще молчу — все между «неприлично дорого» и «ошеломительно прекрасно». Переходя из бутика в бутик, мы, наконец, выбрали парочку платьев.

Тоска накрывала только в момент оплаты на кассе, когда я понимала, что это не мне, а, цитируя Астафьева: «такому же телу».

— Понравилось, Сонечка? — весело спросил меня босс, протягивая золотую карточку кассиру.

Засмотревшись на витрину, я не сразу услышала вопрос Астафьева. Мое внимание привлекло колье с россыпью бриллиантов. Цена его была запредельная, но и внешний вид соответствовал. С тоской я подумала о том, что какой-то мужчина совершит подобный подвиг ради своей любимой — преподнесёт его в качестве гаранта своей любви. И дело было не в деньгах, а в том, что меня никто так никогда не любил. Единственный подарок, на который я удостоилась от Димочки — сережки за пару тысяч. Все бы ничего, но одна мышка его ноутбука оказалась дороже. Делайте, как говорится, выводы. И это при том, что я год копила ему на коньки, о которых он всю жизнь мечтал, во всем себе отказывая.

Подарки, ради которых люди идут на жертвы, риски, ущемления — самые ценные. Они показывают, как на самом деле человек к тебе относится и дорожит ли.

— А?.. — опомнившись, я поспешно отвела взгляд. Астафьев заметил, что именно я разглядываю, и это почему-то смутило. Хмуро развернувшись на пятках, я поспешно направилась к выходу. — Нет, не люблю шоппинг. И если вы все приобрели, можно мне уже уйти?

Уже спустя пару минут мы сидели в машине. Я мечтала о ванной и хоть какой-то еде, когда услышала вдруг веселый голосок босса:

— Ну, что, хорошая моя!.. Лезь на заднее сидение и переодевайся.

Посмотрев на Астафьева, как на психически нездорового, с трудом удержалась, чтобы не покрутить пальцем у виска. Пришла в себя и спокойно выдохнула:

— Что-что?

— То, — поторопил он меня, — давай быстрее. Надевай розовое коктейльное, оно мне больше всего понравилось.

— Зачем, — из последних сил спокойно проговорила я, но глаз предательски дергался, — мне надевать платье вашей девушки, напомните?