А на перроне поезд дал прощальный гудок. Проводник заставил Макса с ненужной переноской войти в вагон. Макс высунулся в окно и долго смотрел на платформу из уходящего поезда.

Крысята бежали по улицам: угол за углом, перекрёсток за перекрёстком. Опрокинутый мусорный бак, люк канализации, забор, площадь, ратуша, крыльцо ювелирного магазина и щель под ступенями. И вот они уже в своём ботинке.

– Ух-фух! Я тебя предупреждал, Брейн, не связывайся с полицией.

– Фух-фух! А я, вот, представь, в юности мечтал работать в полиции. Детективом.

– В полиции?! Да им бы только кого-нибудь схватить, а потом приходится грызть журналы.

– Так зачем же ты сгрыз журнал?

– Не хочу об этом говорить.

– Питер, Брейн, не ссорьтесь! – Малыш обнял друзей. – Ведь сегодня нам повезло, мы встретили хорошего человека Макса. Жаль, что он уехал без нас.

– Да, Малыш, хорошие люди есть, и они нам помогут.

– Конечно, помогут, Брейн.

В это утро крысят разбудил шум на площади. Встревоженные, они выглянули и увидели две пухлые ноги в полицейских брюках с лампасами. Ноги перекрывали вид на площадь, огороженную стойками с полосатыми лентами, и на полицейские машины с воющими сиренами.

– Глядите, вчерашний Полицейский! – Питер указал на стоявшего в центре оцепления офицера, того самого, от которого крысята едва удрали накануне.

– Опять этот варвар на нашу голову! – проворчал Брейн.

Полицейский допрашивал трёх задержанных: тётеньку с авоськами, молодого человека с большой папкой и мужчину с удочкой.

– Похоже, что ювелирный магазин ограбили. – Брейн выставил наружу ухо. – Давайте послушаем.

– А что украли-то? – оглядывался Малыш.

– А что украли-то? – спросил Полицейский взволнованного человека с прилизанными волосами в дорогом костюме.

– Это, вероятно, владелец магазина, – предположил Брейн. – Ювелир.

– Вот, смотрите, офицер… – прилизанный Ювелир повёл Полицейского к витрине и указал на пирамиду из красных бархатных подушечек с украшениями. Одна из них пустовала.

– …тут лежал сапфировый браслет, – Ювелир ткнул пальцем в витрину, – девять превосходных камней. Целое состояние!

– Вы видели, как его украли?

– Алекс, – раздался низкий голос того полицейского, чьи ноги снова загородили крысятам обзор, – запиши показания.

Полицейский вытащил из кармана блокнот и карандаш:

– Вы видели, как украли браслет?

– Нет! Я пришёл полчаса назад. Было душно, и я откинул фрамугу витрины на проветривание. Такая, знаете ли, узенькая вертикальная щёлка – пальца не просунешь.

– Вы всегда так делаете? – Алекс сделал пометку в блокноте.

– Почти. А через пять минут, когда закрывал, глядь, сапфирового браслета нет!

– Алекс, улицы оцепили сразу? – спросил полицейский с пухлыми ногами.

– Сразу, Комиссар. Как только получили сигнал о краже. Всех в оцеплении задержали.

Комиссар подошёл к Алексу, и крысята увидели его целиком: с пухлым животиком, пухлыми ручками и подкрученными усиками над пухлой верхней губой.

– Значит, вор – кто-то из этих троих! – Комиссар взял Алекса под локоть и подвёл его к задержанным. – Выясни, как оказались здесь эти люди.

Полицейский подошёл к Тётеньке с авоськами и нацелил на неё свой карандаш:

– Как вы здесь оказались, дамочка?

– Я живу вон там у реки, – Тётенька указала направо. – Утром я пошла за продуктами в лавку на той улице, – она перехватила сумку и показала налево. – К ювелирному магазину не подходила даже. Отпустите меня, я ничего не знаю, у меня молоко скиснет.

– По дороге кого-нибудь видели? – игнорируя её просьбу, продолжал допрос Алекс.