В сознании крутился неоформленный вопрос: а что случилось? Здесь был Альберт, мы сладко кончили и обнимались, помню прикосновение его губ к щеке, нежное бормотание… а остальное превращалось в туман неясных образов. Следующее воспоминание, как я вытиралась где-то раздобытым полотенцем и боялась, дико боялась и знала, что что-то произойдет. Этому нужно было помешать любой ценой. Дальнейшее помнилось, но казалось диким. Планирование, рассуждения — мы с ними никогда не дружили, но как, елки-палки, как я набралась смелости залезть на подоконник и сигануть вниз?! Прыгать на мостовую побоялась, и рухнула в комнату. Момент удара тоже исчез. Я не помнила свои рассуждения в этот момент, только мучительную потребность вернуться домой, сделать что-то отчаянное и прогнать иллюзию. 

Думать было тяжело, мысли просто забывались и превращались в белый шум. Я открыла глаза и увидела, что движение исчезло, шторы были закрыты, а на моей кровати сидел мужской силуэт. Он что-то писал перьевой ручкой, тонкий кончик с шорохом скользил по бумаге вверх-вниз, вверх-вниз, появлялись закорючки, такие забавный. Раз, и новая, так без остановки… Господи, мозги вообще не работали. 

— Как ты? — К реальности меня вернул мужской голос.

Оказалось, что незнакомец повернулся ко мне, а ручка застыла… давно? На нем был темный жилет, белая рубашка и шейный платок, и в этом образе было что-то до боли знакомое. До физической боли: мысли в голове кололись вполне ощутимо.

— Что последнее ты помнишь?

Незнакомец придвинулся, и я рассмотрела узкое лицо с раздвоенным подбородком, чуть припухшие губы и темные глаза. Волосы тоже были темными, окружали лицо красивым ореолом,  несколько прядей падало на высокий лоб. Я опять зависла: точно где-то видела, естество вопило о том, что он не высокий, с аккуратной фигурой. А эти неторопливые движения, задумчиво сведенные брови…

Незнакомцу пришлось переспросить.

— Последнее? — жалкий мыслительный процесс вызвал новый укол в виске. — Я упала с подоконника.

Этой информации вполне хватит.

Незнакомец слабо кивнул, показывая, что услышал, но его взгляд казался сосредоточенным на собственных мыслях. Он снова прикоснулся к моему запястью и задумался. Врач, точно.

— Не помню, что было перед этим, — зачем-то пояснила я. В глазах врача впервые появилось внимание именно ко мне, а не физической оболочке. Стало приятно от интереса такого загадочного незнакомца, сидящего в полумраке, уверенно и осторожно держащего мое запястье. Дурацкая мысль сейчас, но почему-то с ним было хорошо. Сильно же я тюкнулась.

— Ты ударилась головой, — тихо пояснил врач, — такое иногда бывает. Уверен, память вернется, сейчас главное отдыхать и поменьше думать.

Да, думать нужно поменьше. Ворочать мысли в голове было физически трудно, хотелось расслабиться и просто полюбоваться приятным сюрпризом в виде врача. Мне нравилось наблюдать, как неторопливо он протянул ко мне руку и прикоснулся к больному виску. Пальцы были нежными, двигались быстро и осознанно, каким-то чудом обходя самое больное место. Врач сильнее нахмурился и поджал губы. Он что-то прикидывал в голове, а я наблюдала за мягким блеском глаз и движениями припухших век. Вот родной, близкий, понятный.

Было грустно, когда врач ушел, еще раз напомнив про необходимость отдыха. Так хотелось вспомнить его, но мысли рассыпались.

***

Иногда мечтаешь о выходных, строишь грандиозные планы, но почему-то убиваешь их на диване с телефоном или под сериальчик. А в воскресенье вечером лежишь и думаешь, как так вышло?